Поросенок из фома: Как сделать свинью, свинку, поросенка из фоамирана? Фото?

В Церкви противопоставили комиксу про супергероя-гомосексуалиста новую книгу Джоан Роулинг

Приблизительное время чтения: 1 мин.

На фоне нового комикса компании DC про супергероя – представителя ЛГБТ новая книга Джоан Роулинг «Рождественский поросенок» воспринимается «со вздохом облегчения», об этом сказал председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.

Как сообщил у себя в Telegram-канале Владимир Легойда, американская компания DC анонсировала выход комикса про нового супергероя, которым станет представитель ЛГБТ-сообщества.

«Создатели с восторгом рассказали о «смелом» повороте в сюжете: теперь супергерой будет представителем ЛГБТ. А это, по словам писателя Тома Тейлора, будет символизировать нечто большее, чем надежду, истину и справедливость. Пока Джон Кент (новый супергерой) спасает мир, его бойфренд спасает Джона от внутреннего выгорания.

Видимо, по мнению авторов комикса, при выгорании все средства хороши. Что ж, Америка заслужила своих героев», – написал глава Синодального отдела.

Как отметил представитель Церкви, «после подобных новинок со вздохом облегчения узнаешь о других книжках англоязычных писателей для детей».

В этой связи Владимир Легойда сообщил, что известная по романам о Гарри Поттере писательница Джоан Роулинг написала новую детскую книгу «Рождественский поросенок».

«По сюжету книги семилетний Джек отправляется в Страну потерь, чтобы отыскать свою любимую игрушку – поросенка по имени Пок, который потерялся как раз в канун Рождества. Мальчика ждут приключения и испытания, но чего не сделаешь ради любимого друга», – рассказал глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.

Отметив, что «в православной среде (да и не только там) по-разному относятся к творчеству Джоан Роулинг», Владимир Легойда констатировал, что «в данном случае радует уже тот факт, что у юных героев ее книг ключевые проблемы в жизни связаны отнюдь не с гендерной идентификацией или однополой любовью».

«А в современном мире это уже немало», – резюмировал представитель Русской Православной Церкви.

Фома с фермы Пренти — Рассказы про диких животных

аризонский ошейниковый пекари 1466

Жизнь и приключения дикого вепря
Автор: Э. Сэтон Томпсон

I. История семейства Фомы
II. Лизета и медведь
III. Фома веселится
IV. Фома в роли защитника
V. Медведь с Когерской реки
VI. Фома становится вепрем
VII. Поединок с гремучей змеей
VIII. Целебные средства лесов IX. Весна в лесах
X. Гризель и Фома находят свое счастье
XI. Дикая кошка
XII. Медведь-свиноед
XIII. Холл Билль
XIV. Вепрь-воин и собаки
XV. Лизета и ее старый друг
XVI. Медведь находит новую жертву

XVII. Холл Билль посрамлен
XVIII. Кровавый поединок

Она происходила из породы диких свиней, обитающих в Южной Виргинии, и отличалась длинными передними ногами, удлиненной мордой, широкими плечами и острыми, но короткими клыками. Эти клыки, тем не менее, были достаточно грозны, чтобы привести в ужас любую собаку, которая вздумала бы напасть на нее. Летом она бродила в лесу по соседству с фермой Пренти, а зимовала на скотном дворе, вместе с домашними животными, пользуясь кормом и теплым помещением фермера.

С наступлением весны наша веприца, щуря маленькие глазки, спешно покинула скотный двор. С озабоченным видом обнюхивая землю, прошла она мимо ржи, даже не прикоснувшись к ней, хотя день назад не пропустила бы ее мимо своей пасти. Ей было не по себе, и она шла до тех пор, пока не добралась до реки и не напилась воды всласть. Раскачиваясь на ходу, она медленно перешла вброд реку и направилась в лес. Несколько минут она внимательно прислушивалась, затем, оглянувшись раза два назад, неожиданно переменила направление и перешла реку еще в двух местах – так поступают эти животные, чтобы избежать преследования.

Отсюда она пошла дальше, придерживаясь тенистых мест, пока не наткнулась на вывернутое с корнем дерево. Она была уже здесь раньше: и слой травы и листьев указывал на то, что кто-то с намерением приготовил себе ложе. Она обнюхала его со всех сторон и принялась таскать траву, останавливаясь по временам, чтобы прислушаться к тому или иному странному звуку, поразившему ее слух. Два раза уходила она оттуда, но скоро возвращалась обратно и всякий раз ложилась на приготовленное ложе.

Когда взошло солнце и розовый отблеск его заглянул под старый изгрызенный корень, он осветил целый выводок прижавшихся друг к другу вепрят с розовыми носиками и мать, лежащую с ними рядом.

Тот, кто привык считать свиней животными, которые одарены всеми скверными свойствами, как то: нечистоплотностью, алчностью, пришел бы в восторг при виде забавных малюток и нежной к ним любви матери. Когда вепрята несколько окрепли и почувствовали необходимость в пище, они принялись шарить рыльцами, толкать ее брюхо и, наконец, схватили ротиками естественный источник своего пропитания. Веприца-мать голодала, терпеливо выжидая момента, когда ей можно будет оставить их, чтобы найти необходимую пищу и напиться воды, но никогда не уходила дальше того расстояния, откуда она могла услышать их призыв.

Хотя жизнь этой полудикой веприцы проходила зимой главным образом на скотном дворе, но желание скрыть своих малюток заставило ее увести их подальше вглубь леса, когда они настолько подросли, что начали бегать. И веселая, беззаботная банда, совавшая любопытные рыльца всюду, где почва была мягкая и рыхлая, крепла с каждым днем и все больше и больше знакомилась с лесными запахами.

В мае в лесу водится столько всякой снеди! Каждый маленький ранний цветочек наделен съедобным корешком, каждая ягодка, сменяющая цветочек, может служить пищей. Если же корни или ягоды ядовиты, – а такие случаи бывают, – то мать-природа всегда наделяет их или неприятным запахом, или скверным вкусом, или же колючками; все это служит предостережением для опытной свиньи и тотчас же улавливается подвижными, чувствительными носиками беззаботных вепрят. Все это было хорошо известно матери. Скоро и малютки научились этому благодаря своей наблюдательности и прирожденному чутью. Однажды один из них, покрытый рыжеватой щетинкой, неожиданно испытал новое ощущение. Малютки сами еще не искали пищи, зато мать их рыла землю и ела целый день, они же подбегали к каждому вновь вырытому месту и обнюхивали его. Веприца предпочитала всему личинок, считая их, пожалуй, высшим сортом корней, а дети своим хрюканьем выражали ей одобрение. Неожиданно какое-то странное, украшенное желтоватыми полосками, жужжащее и летающее существо уселось на лист под самым носом рыженького вепренка. Он толкнул его кончиком рыльца. Существо сделало что-то, чего он не мог понять, но что причинило ему сильную боль. Он громко хрюкнул и бросился к матери. Щетинка его поднялась дыбом, челюсти защелкали, а рот наполнился белой пеной. Прошли целые сутки прежде, чем успокоилась боль; вреда она ему не принесла, но навсегда сохранилась в его памяти.

Прошла неделя или более после переселения в лес, когда произошел случай, указывавший на то, как изменился характер веприцы с появлением у нее семьи. Где-то недалеко, а затем все ближе и ближе послышались шуршащие звуки; мать хорошо знала их – это были шаги приближающихся людей.

Она много раз слышала их в дни своего пребывания на скотном дворе. Там они говорили ей о пище, но здесь они могли грозить опасностью ее выводку. Она как-то особенно хрюкнула. Никогда раньше не слышали вепрята от нее такого хрюканья, и, когда мать поспешила в противоположную сторону, все они молча засеменили за ней; впереди всех, у самого хвоста матери, бежал рыженький.

После этого, казалось бы, незначительного случая веприца-мать навсегда порвала со скотным двором и его обитателями.

Лизета Пренти очень выросла за это время; ей исполнилось тринадцать лет, и она не боялась больше ходить одна в горы. Царил пышный июнь, рассыпая в лесу клубнику и землянику, и Лизета отправилась за ягодами. Почему, скажите, нам всегда кажется, что ягоды, которые растут дальше, крупнее и вкуснее тех, которые растут ближе? А между тем это так, и по этой самой причине Лизета спешила уйти по возможности дальше от дома.

Вдруг она услышала стук дятла по дуплистому дереву; он стучал так громко, что Лизета остановилась, раскрыв рот от изумления. И в то время как она прислушивалась, к ней донесся совсем другой звук: «Уф! Уф!», а в следующую минуту кусты зашевелились, и оттуда вышел огромный черный медведь.

Медведь, услышав ее испуганное восклицание «ах!», остановился, поднялся на задние лапы и, выпрямившись во весь рост, стоял неподвижно, то и дело испуская громкое «уф!». Бедная Лизета окаменела от ужаса. Она не могла ни кричать, ни бежать. Она стояла и смотрела. И медведь стоял и смотрел.

Откуда-то послышались новые звуки – громкое низкое хрюканье, к которому примешивалось другое хрюканье, высокое и визгливое. «Целое стадо медведей», – подумала Лизета, не будучи в состоянии двинуться с места. Она смотрела теперь туда, откуда доносилось хрюканье. Смотрел туда и медведь.

Но в следующую минуту трава зашевелилась, и появилось не целое стадо медведей, а давно пропавшая со скотного двора веприца и ее пронзительно хрюкающий выводок.

Злобный, воинственный вызов матери мог привести в ужас всякое другое существо, кроме большого черного медведя, ибо у дикой свиньи острые клыки, сильные челюсти, короткие ноги, защищенные толстой кожей и густой щетиной бока и. .. сердце самоотверженной матери.

Медведь редко нападает на людей, но зато никогда не упускает случая, когда может воспользоваться свининкой. Черное чудовище опустилось на все четыре лапы и направилось к веприце и ее выводку.

Веприца стояла неподвижно и смотрела на врага, а малютки, визжавшие от страха, то прятались позади матери, то жались к ее бокам. Один только рыженький вепренок стоял, высоко подняв голову, и внимательно всматривался в страшного противника.

Даже медведь – и тот волнуется, когда веприца приходит в воинственное настроение, спасая свой выводок, а потому и этот медведь начал с того, что обошел несколько раз семейную группу, при чем веприца старалась все время держаться к нему мордой. Она поспешила затем стать в кусты таким образом, чтобы медведь мог напасть на нее только спереди. Как ни старался медведь подойти к ней то с одной стороны, то с другой, он никак не мог выбрать благоприятного момента – веприца постоянно поворачивалась к нему мордой, вооруженной парой грозных бивней.

Но вот медведь устремился вперед и остановился. Веприца, видя, что он остановился, на этот раз первая бросилась в атаку. Она раскроила ему одну лапу и укусила другую; в свою очередь медведь набросился на нее, а когда начинается свалка, все преимущества бывают на стороне медведя. Он оглушил веприцу ударом лапы, изодрал ей бока, раздавил ногу и так стиснул в своих объятиях, что выдавил из нее весь воинственный пыл, а задними лапами распорол ей живот. Только в этот момент к Лизете вернулось сознание и способность двигаться, и девочка бегом пустилась домой.

– О папа, как это было ужасно! Случилось это там… у Когерской реки. Я в полчаса сведу тебя туда.

Отец отправился с нею, захватив с собою собаку и ружье. Лизета шла впереди и скоро привела его к земляничным полям, где протекала Когерская река. Над тем местом, к которому они шли, летал уже сарыч (хищная птица из семейства соколиных). Они скоро нашли место битвы. Там лежала изуродованная и отчасти уже съеденная веприца. Под нею и вокруг нее лежали малютки, убитые могучей лапой медведя.

Боб ворчал с негодованием при всякой новой находке. Неожиданно собака кинулась к кустам и разразилась оглушительным, яростным лаем. Не прошло и минуты, как оттуда со смелым, вызывающим видом вышел рыженький вепренок. При виде новой надвигающейся на него напасти он завизжал и защелкал челюстями так, что рот его наполнился пеной.

– Эй, ты! – воскликнул отец. – Один, как видно, уцелел? Ловкая каналья!

И вот, пока рыженький вепренок с героическим видом смотрел на собаку, Боб подкрался к нему сзади, схватил его за заднюю ногу и, не обращая внимания на его протестующий визг, опустил его в мешок.

– Бедняжка! Смотри, как у него содрана кожа на носу. Он, видно, голодный. Боюсь, что не выживет – слишком еще мал.

– О папа! подари его мне. Я буду его кормить.

И право собственности Лизеты на рыженького было установлено тут же, на месте.

Таким образом Лизета усыновила рыжего вепренка, назвав его Фомой.

Бедный Фома! Он был так голоден, так удручен, а нос, оцарапанный медведем, так болел. Он не понимал, что Лизета ему не враг, и злобно защелкал безвредными еще челюстями, когда она сажала его в ящик, который должен был служить ему жилищем. Она обмыла ему раненный нос и принесла на блюдечке теплого молока, но он не умел пить таким способом. Часы проходили за часами, а он все лежал унылый и с видом полного отчаяния. Тогда Лизета принесла молока в бутылке с соской. Фома брыкался, визжал, щелкал челюстями, но сильные руки справились с ним и завернули его в тряпку. Бутылку вставили ему в рот. Содержимое ее оказалось теплым и сладким. А он… о, как он был голоден! Он не мог побороть в себе желания сосать и, когда опустошил бутылку, заснул глубоким сладким сном, в котором так нуждался.

Все мы большею частью привязываемся к тому существу, которому оказываем какую-нибудь помощь. Так и Лизета привязалась к Фоме, хотя сначала он смотрел на нее, как на большое, опасное существо, и ненавидел ее. Но это продолжалось недолго. Фома оказался смышленым вепренком и, прежде чем хвостик его начал закручиваться, понял, что Лизета была его кормилицей, и всегда вставал ей навстречу. Спустя немного он сообразил, что Лизету, т.е. «пищу», можно призвать к себе визгом, и с этих пор развивал свой голос ежедневными упражнениями.

К концу недели он перестал дичиться. Тогда из ящика его перевели в загородку, устроенную в конюшне. По прошествии месяца он сделался ручным, как кошка, и любил, когда ему чесали спинку; рана на носу зажила, и остался только безобразный рубец.

Скоро у Фомы появилось два товарища – утенок и ягненок. Фома сначала с большим удивлением рассматривал этих, по его мнению, странных созданий и даже с недоверием относился к ним. Но затем оказалось, что с ними приятно спать, так как они грели его. Вскоре после этого он нашел возможным сделать их товарищами своих игр – у ягненка был довольно длинный хвост, и его удобно было хватать, а утенка так легко было подталкивать в спину пятачком.

Жить в загородке Фоме становилось тесно; тогда во дворе отгородили место, где он мог бегать. Здесь он рылся в высокой, густой траве, дразнил товарищей по игре и прятался от своей приемной матери. Да, много раз, когда она приходила и звала его, он не отвечал ей; она с тревогой принималась искать его и, по прошествии некоторого времени, находила маленького негодяя притаившимся в высокой траве. Увидев, что присутствие его открыто, он вскакивал с веселым хрюканьем и, словно щенок, принимался носиться кругом, отскакивая назад всякий раз, когда к нему хотели притронуться. Только утомившись беготней, сдавался под тем предлогом, чтобы ему почесали спинку.

Не раз уже показывали в цирке ученых свиней, одаренных высокими умственными способностями. А между тем мы привыкли говорить о недалеких людях: «Он глуп, как свинья».

В умственном отношении животные эти весьма разнообразны; многие из них действительно глупы, но встречаются и весьма смышленые. На самой низкой ступени умственного развития стоит жирная племенная свинья на ферме. На самой высокой – дикие вепри, которые привыкли жить своим умом. Фома занимал высшую ступень: он был прямо-таки умным вепренком и был к тому же необыкновенный игрун. Кроме того, он очень привязался к Лизете.

Отец научил Лизету издавать пронзительный свист при помощи двух пальцев, приложенных к зубам. Услышав свист, Фома мчался к ней за исключением тех дней, когда на него нападал каприз позабавиться над ней, и он прятался, исподтишка наблюдая за тем, как она его ищет.

Однажды Лизета чистила себе башмаки какой-то удивительной французской ваксой, которая моментально высыхала и блестела, как политура. В тот день Фома искал всюду каких-нибудь необычных развлечений. Он толкнул ягненка на утенка, три раза обежал кругом Лизеты и, наконец, став на задние ноги, положил передние на стул рядом с ногою Лизеты и жалобно захрюкал, как бы говоря: «Дай и мне немножечко!». Лизета ответила ему самым неожиданным образом: она вымазала ему копытца французской ваксой. Бледно-розовые копытца Фомы быстро высохли и приняли блестящий черный цвет. Операция эта показалась ему, по-видимому, забавной – он заморгал глазами, а затем с необыкновенно серьезным видом понюхал правое копытце, потом левое и снова хрюкнул. Для него это было нечто новое, и он не знал, что ему с этим делать. Прошло несколько времени, и различные забавы хлопотливой жизни Фомы уничтожили следы политуры на копытцах, и когда Лизета однажды снова взяла сапожную щетку, Фома, почуяв знакомый запах, поспешил подставить копытца для окраски. Операция эта, видимо, нравилась ему: он всегда с серьезным видом следил за нею, и с этих пор всякий раз, когда чистились башмаки, спешил на место действия и подставлял копытца.

Когда Фома совершал какое-нибудь преступление, он отлично это сознавал.

Ему раз навсегда запретили дразнить ягненка, безобидного и глупенького, и утенка, который был еще глупее. Фома прекрасно сознавал, когда его бранили и грозили ему хлыстом, а так как то и другое случалось непосредственно после того, как он дразнил товарищей, он понял, что это удовольствие следует отнести к разряду преступлений. Много раз, когда он преследовал Глупыша или загонял куда-нибудь Пушка, Лизета, не показываясь ему и не говоря ни слова, издавала короткий свист, который заставлял Фому от конфуза прятаться в кусты.

Как-то раз утром, когда Лизета выглянула в окно, выходившее в сад, она увидела Фому, который стоял с опущенной и склоненной набок головой, с прищуренными глазами и с закрученным кончиком хвоста, – поза, указывавшая на то, что он замышляет что-то недоброе. Лизета хотела свистнуть, но затем решила подождать минутку. Вдруг она увидела, что из травы выскочил утенок и пустился бегом под навес, крича с перепуга. В ту же минуту из высокой травы выбежал неуклюжий щенок, который, тявкая, бросился к беспомощному утенку и принялся вырывать у него перья, клочья за клочьями, готовый разорвать его на куски.

Но тут послышались прерывистые хриплые звуки: «Греф! греф! греф!» – воинственный клич вепря. Щетина на спине Фомы стояла дыбом, в глазах мелькали зеленые огоньки. Челюсти его, вооруженные небольшими, но крепкими, острыми клыками, защелкали «чоп! чоп!», рот наполнился густой пеной, которая покрыла его щеки – все в нем указывало на жажду битвы и на дремавшие до сих пор, а теперь неожиданно проснувшиеся инстинкты дикого зверя. Надо думать, что не любовь к утенку, а глубоко вкоренившаяся наследственная ненависть к волкам заговорила в нем: волк осмелился сделать нашествие на его местожительство. Дух доблестного воинственного племени засверкал в его взоре. Племенные воспоминания о битвах предков забурлили в его крови. И Фома бросился на собаку.

Щенок схватил уже утенка за крыло, когда сзади, словно лавина, налетел на него разъяренный Фома, швырнул его вверх ногами и ранил до крови. Победоносное тявканье щенка сменилось протяжным воем. Он пустился наутек; хромая, отчаянно воя сквозь перья, наполнявшие его рот, обежал он кругом сарая и понесся прочь. Вой его и тявканье постепенно стихли где-то в лесу, и он никогда больше не показывался.

Лизета и отец видели всю эту сцену. Удивление перед отвагой Фомы сменилось безумным хохотом, когда щенок постыдно удирал, спасаясь от разъяренного доблестного героя.

Отец и дочь вышли в сад, куда к ним прибежал и Фома. Лизета встретила его сначала со страхом, но Фома не походил больше на воинственного демона, а превратился снова в забавного, беззаботного вепренка. И пока она думала, как он теперь поступит и что ей делать, он поставил на скамейку передние ноги с очевидным желанием, чтобы она покрыла политурой его копытца; при этом он сунул нос между копытцами, так что и пятачок его покрылся черной политурой.

Лизета утверждала, что с этого дня он перестал дразнить ягненка и утенка. И она говорила правду: утенок вырос и ушел к озеру, где присоединился к своим единоплеменникам, а с ягненком Фома расстался самым неожиданным образом.

Подобно тому, как среди слонов встречаются бродяги, среди бобров – тунеядцы, среди тигров – людоеды, так и среди медведей попадаются разбойники, вечно воюющие со всем миром; они жаждут истребления живых существ и становятся всюду известны своими злыми делами, вынуждая врагов собраться в конце концов с силами, чтобы отомстить этим злодеям. К числу таких разбойников принадлежал и медведь с Когерской реки. С давних пор было известно, что у него нет семьи и постоянного пристанища и что он слоняется по лесам Когерской реки; вероятно, соплеменники прогнали его в горы. Он поселился в долине Мейо, где медведи встречаются редко, и скитался по окрестностям, учиняя всякие безобразия, ломая изгороди, будки, навесы, портя посевы, которые не могли служить ему пищей, делая все это исключительно ради забавы. Большинство медведей употребляют растительную пищу, предпочитая всему ягоды и корни; некоторые из них временами разнообразят свою пищу мясом. Но когерский медведь был так извращен, что искал исключительно мяса. Он нападал на телят, но не решался нападать ни на коров, ни на быков. Он с наслаждением разорял птичьи гнезда, потому что это было нетрудно; он готов был полдня провозиться у дуплистого дерева, стараясь добраться до семьи белок. Всякое мясо ему было по вкусу, и он не раз съедал маленьких медвежат, случайно отставших от матери. Но любимой пищей медведя была свинина. Он готов был пройти очень далеко, чтобы добыть свинины, а когда ему удавалось поймать поросенка, он долго оставлял его живым, наслаждаясь его видом.

Он привык ловить маленьких, беззащитных животных, и поединок с матерью Фомы был для него большой неожиданностью. Раньше он всегда считал свиней такой величины легкой добычей. Тогда он выместил досаду на малютках. Несколько дней после поединка с веприцей он хромал и злобно ворчал, сторонясь вепрей и охотясь исключительно на кроликов и на таких тварей, которые не в силах были защищаться. Но не успели зажить его раны, как он забыл полученный им урок и захотел снова полакомиться свининкой.

Природа наделила удивительным чутьем когерского медведя. Ветер был для него беспроволочным телеграфом, и ему не требовалось никакого труда, чтобы прочесть телеграмму о местонахождении добычи и отправиться пожинать плоды.

Медведь находился недалеко от фермы Пренти, когда легкий ветерок, пробежав по лесу, принес ему соблазнительный запах свинины; он немедленно двинулся в направлении фермы, придерживаясь невидимого следа, принесенного ему ветром.

Медведь бесшумно шел по лесу – даже самые крупные из них ходят, как цапли, и когерский медведь скоро беззвучно подкрался к ферме Пренти и направился к окруженному изгородью месту, где маленький Фома, запах которого привлек медведя, спал, тесно прижавшись к густой шерсти ягненка.

Медведь обошел кругом изгородь и, не найдя нигде отверстия, решил перелезть через нее. Не выдержав тяжести медвежьей туши, изгородь покачнулась, сломалась и упала, а вместе с ней упал и медведь.

Будь Фома медлителен в движениях, а ягненок, напротив, более проворен, все произошло бы совсем иначе. Медведь бросился к ним, но Фома быстро вильнул в сторону, зато ягненок не шевельнулся с места, и тяжелый удар медвежьей лапы положил конец его существованию в ту минуту, когда Фома скользнул в отверстие изгороди и скрылся в ближайшей чаще.

Медведь двигался бесшумно, однако треск изгороди, испуганное блеяние ягненка, шум, вызванный атакой медведя, и тревожное, хотя и вызывающее, хрюканье спасавшегося бегством Фомы, разбудили обитателей лесной фермы. Пренти выглянул из окна и увидел большого черного медведя, который карабкался через изгородь, держа в зубах ягненка.

На ферме поднялась тревога. Пренти собрал собак и служащих и, держа ружье наготове, отправился в лес преследовать медведя.

Медведь, заключенный в клетке, кажется крайне неподвижным, и нам, глядя на него, трудно себе представить, с какой быстротой может улепетывать дикий, живущий на свободе медведь. Колючие кустарники, скалы, канавы задерживают собаку, но медведь ловко справляется с ними. Добравшись до Когерской реки, медведь бросился в воду. Сильным течением его снесло далеко вниз. Ему, по-видимому, нравилось мчаться по быстрой реке и смотреть, как берега уходят назад. Он продолжал спокойно плыть до тех пор, пока вдали не замер лай собак. Только тогда он поспешил выкарабкаться на противоположный берег. Собаки, добравшись до берега, совсем растерялись, и даже усердные поиски на другом берегу не объяснили им таинственного исчезновения зверя.

Мужчины отнеслись к этим поискам, как к спорту, а для собак они были настоящим наслаждением. Одна Лизета была потрясена совершившимся и огорчена исчезновением Фомы. Напрасно обыскала она все огороженное место, напрасно свистела.

Она прошла довольно далеко по следам охотников и остановилась, дойдя до окраины болота. Она была одна. Болото представляло собой огромное пространство воды и грязи, и было бы безумием с ее стороны идти туда. С минуту прислушивалась она, затем два раза пронзительно свистнула. Где-то послышался всплеск воды… Мурашки забегали у нее по спине – ей представилось, что это медведь. Вслед за этим она услышала хрюканье и увидела животное, сплошь покрытое грязью, с блестящими маленькими глазками, ничего не имеющее общего с Фомой, но дружелюбно ей хрюкающее. Неужели это Фома? Не может быть!.. Да, разумеется, это был он…

Стряхнув с себя грязь, он стал на задние ноги, а передние поставил на бревно как бы в ожидании, чтобы ему отполировали копытца. А такая операция была ему теперь необходима, и он не успокоился до тех пор, пока Лизета не нашла палочки и не почесала ему спину, восстановив таким образом прежнюю дружбу.

Только человек, обладающий тонким обонянием, понимает, какое значение имеет запах: последний влияет иногда на мозг таким образом, что будит в нас воспоминания, становясь источником радости, муки или страха. Фома забыл ранние дни своего детства, забыл смерть матери, но не забыл запаха медведя. В нем пробудилось ужасное воспоминание, и он бежал с фермы.

Когда же он услыхал знакомый крик, страх его прошел, и он перестал скрываться. Безумная радость овладела им; он бегал кругом Лизеты, шмыгал между кустами, преграждал неожиданно ей путь и стоял с опущенной головой и прищуренными глазками, пока Лизета не хлопала его слегка палочкой. Тогда он во всю прыть несся вперед, выделывая пируэты и издавая радостное хрюканье, которое на его языке означало, надо полагать: «Ха! ха! ха!».

Но веселое настроение Фомы сразу улетучилось, когда они подходили к дому. Словно пойнтер, сделал он стойку. Щетина его поднялась дыбом, глазки загорелись зеленым огнем, а челюсти, теперь хорошо вооруженные, зачавкали и покрылись пеной. Лизета подошла к нему, чтобы почесать ему спину, но он отступил в сторону, продолжая чавкать. Лизета внимательно осмотрела все кругом и поняла: они подошли к свежим следам медведя, от которых разило его запахом. Но в то время от внимания Лизеты ускользнуло, что причиной такого поведения Фомы был не страх: его поза, глухое «греф», грозно наставленные клыки, горящие глаза – все указывало на пробуждение в нем дикого вепря, хотя он достиг лишь половины нормального роста.

Она и не предчувствовала, какое значение будет иметь для нее такое настроение молодого вепря. Не прошло и двух месяцев, как жизнь Лизеты подверглась новой опасности; не явись вовремя ей на помощь это доблестное, недоступное страху животное, вооруженное только парой клыков, девочке, по всей вероятности, пришлось бы плохо.

Октябрь в Южной Виргинии – еще летний месяц; только листва принимает красноватую окраску. Лизета отправилась в поисках приключений на Когерскую реку. У самого изгиба реки находилось защищенное место, где было безопасно плавать: там никто не мог ей помешать, и она, не колеблясь ни минуты, разделась и бросилась в воду; Лизета наслаждалась ее прохладой, как только может наслаждаться в такую погоду здоровая юность. Доплыв до песчаной отмели, она вцепилась в нее розовыми ноготками, подставив спину ласкающим лучам солнца.

Насладившись вдоволь, она снова бросилась в воду и поплыла к тому месту, где оставила свою одежду. Она была уже на полпути от него, когда увидела нечто, от чего кровь застыла у нее в жилах: на ее платье, свернувшись кольцом и подняв голову, лежала гремучая змея – ужас горных мест.

Что было делать? Мальчик забросал бы змею камнями и прогнал бы ее, но, во-первых, поблизости не было камней, а во-вторых, Лизета не смогла бы бросать их с такой силой, как мальчик.

Она боялась звать на помощь, ибо не знала, кто может прийти на ее зов, а потому продолжала сидеть, полная отчаяния и страха.

Целый час прошел в таком томлении, а змея все еще лежала на прежнем месте. Становилось жарко, и солнечные лучи немилосердно жгли Лизету. Надо было что-нибудь предпринять. Не придет ли отец? Да, весьма возможно, что он услышит ее свист. Она приложила пальцы к губам и свистнула; свист вышел сначала слабый, но, по мере того как она его повторяла, он становился все громче и громче и должен был достигнуть далекого леса. Лизета прислушивалась со страхом и надеждой. Если отец услышит, он, конечно, поймет и придет.

Змея не трогалась с места. Прошло еще полчаса. Солнце жгло все сильнее. Лизета еще раз пронзительно свистнула и скоро услышала какое-то движение в лесу, топот, шаги – и сердце у нее замерло. Будь это отец, он ей крикнул бы что-нибудь, а неведомое существо шло с топотом, часто перебирая ногами, подвигаясь все ближе и ближе…

Лизета попыталась спрятаться, зарывшись в песок.

Змея продолжала неподвижно лежать на платье.

Кусты, росшие у крутого берега, зашевелились. Да, там смутно виднелась какая-то темная движущаяся фигура. Но вот кусты раздвинулись, и оттуда выскочил Фома, который все еще был вепренком, хотя уже значительно вырос. Сердце Лизеты замерло.

– О, Фомушка, Фомушка, сможешь ли ты помочь мне? – Лизета снова свистнула, призывая отца, но ей ответил только Фома.

Он спешил на ее призыв и бежал вдоль берега, направляясь к тому месту, где лежала одежда Лизеты, а на ней его смертельный враг – змея: другого пути ему не было.

Он бежал, перепрыгивая через стволы упавших деревьев и низкие кустарники. Не успел он добежать до песчаного мыса, как очутился лицом к лицу с гремучей змеей.

Пораженные неожиданной встречей, враги осели назад и приготовились к атаке. Сердце Лизеты замерло от страха, когда она увидела товарища своих игр лицом к лицу со змеей.

Щетина на спине Фомы поднялась, глаза его засверкали воинственным огнем, и – «чоп! чоп!» – застучали его челюсти; вековая глубокая ненависть к змеям заговорила в его сердце, пробудив в нем воинственный пыл и мужество.

Приходилось ли вам когда-нибудь слышать короткое, сиплое ворчание, которое вырывается из груди вепря, готового к битве? Воинственный клич этот наводит ужас на его врагов, хорошо знающих его доблестную отвагу, даже и в том случае, если клич этот вырывается из груди молодого вепренка, у которого еще как следует не отросли бивни.

Издав трижды свой воинственный клич, Фома двинулся к змее. Поднятая вверх золотистая щетина значительно увеличила его рост. Моргающие глазки, устремленные на врага, сияли подобно опалам.

Он был озадачен лежавшей на песке одеждой и осторожно обходил ее кругом, высматривая, вероятно, более удобную позицию между змеей и водой.

Не мать, а сама мать-природа научила его этой борьбе. Никто не может уклониться от укуса гремучей змеи. Глазам трудно уследить за нею – она кусает с молниеносной быстротой. Яд ее, всасываясь в кровь, влечет за собою смерть, и всасывается он на всяком месте тела, за исключением щек и плечей вепря. И; вот Фома, подставляя эти места, приближался к змее. Хвост гремучки зажужжал, словно прялка, а язык ее зашевелился, как бы поддразнивая врага. Фома отвечал ей щелканьем челюстей и похожим на кашель хрюканьем, двигаясь вперед с необыкновенной осторожностью.

Враги, по-видимому, понимали обоюдную игру, хотя она была для обоих новостью. Змея чувствовала, что жизнь ее поставлена на карту. Кольца ее сжались теснее, глаза уставились на врага.

Ни одно существо не в состоянии увернуться от нападения гремучей змеи. Фома почувствовал, как змея укусила его в щеку, и желтая слюна покрыла ранку. Зато и он почти мгновенно набросился на змею. Молодые клыки его вонзились в горло змеи и подбросили ее вверх; не успел яд снова скопиться в ядовитых железках гремучки, как Фома стоял уже на ней и топтал ее копытцами. Он распорол ей живот, раздробил голову, чавкая до тех пор, пока морда его и челюсти не покрылись пеной, и все время издавал воинственные крики. Так продолжал он до тех пор, пока от носителя смерти остались лишь клочья чешуйчатой массы, смешанной с землей.

– О, Фома, Фомушка, мой милый защитник!

Вот все, что могла сказать Лизета. Она едва не упала в обморок. Путь ей был очищен. Десяток, другой взмахов руки – и она будет на берегу рядом с Фомой.

Что касается последнего, Лизета положительно не знала, что ей с ним делать. Он, как безумный, кувыркался по песку. Она каждую минуту думала, что он околевает, но тут, к неописуемой своей радости, вспомнила слова отца, который говорил ей, что свиньи не подвержены действию змеиного яда.

– О, как бы мне хотелось чем-нибудь вознаградить тебя! – воскликнула она.

А Фома знал – чем и поспешил поделиться с нею своим желанием. Вот в чем заключалась его просьба:

– Почеши мне спинку!

Бывают ли больны дикие звери? Или болезни им неизвестны? – Мы знаем, что они могут хворать в такой же мере, как и мы. Им известны, однако, некоторые средства, которые иногда исцеляют больных.

Какими же целительными средствами они пользуются? Средства эти хорошо известны любому жителю лесов. Солнечная ванна, купанье в холодной воде, купанье в теплой грязи, воздержание в пище, рвотное, слабительное, перемена пищи и места жительства, отдых и массаж языком того места, где есть синяки или рана.

Кто же исполняет обязанности доктора и прописывает лекарство и режим больному животному? Доктор – это инстинкт. Исполняются его требования до тех пор, пока животному приятно; когда ему становится неприятно или надоедает, инстинкт тем самым говорит: «довольно!»

Таков способ лечения у диких животных, таковы их целебные средства, известные всякому жителю лесов.

В долине Мейо наступила осень. В лесу всюду слышалось: «хлоп!» хлоп! хлоп!» – это падали орехи. Орехи – питательная, сытная пища, и Фома усердно набивал ими желудок; целые дни бегал он теперь по лесу, гонялся за бабочками, подрывал корни больших деревьев, становился на колени и клыками рвал дерн, затем, вскочив на ноги, пробегал несколько шагов, останавливался и замирал на месте. Наслаждаясь полной свободой, он креп и увеличивался в росте; когда листья опали с деревьев, все части его тела значительно развились, и, хотя он был еще тощий и легкомысленный вепренок, все указывало на то, что он приближается к возрасту настоящего вепря. Трагедия сломанной изгороди раскрыла перед ним широкие горизонты. С тех пор он всегда избегал окруженных изгородью мест и держал себя, как свободный гражданин Виргинии.

В темной грязи болота нашел он корни земляного ореха; он вырыл их, и чутье сказало ему: «Это вкусно». Ему смутно припомнилось, что его мать находила эти корни съедобными. Они доставляли ему приятное разнообразие наравне с древесными орехами; он ел их досыта, рос и жирел. Однажды он вырыл какой-то корень острого и жгучего вкуса: он узнал это по запаху и, не попробовав его даже, швырнул в сторону вместе с другими ему подобными. На взгляд они казались такими сочными и соблазнительными, но Фома был наделен верным чутьем.

Наевшись досыта, он отправлялся на откос, залитый солнцем, и, хрюкая, с наслаждением валился там на бок, как это делают все свиньи.

Сойка пролетела над ним и крикнула ему: «Эй, ты, корнекопатель, корнекопатель!» Фома прогнал мух, сидевших у него на ухе, продолжая спокойно дремать и не обращая внимания на болотную мышь, которая скребла его ногу, до половины покрытую грязью.

Тишина нарушилась вдруг странными звуками – глухими, воющими, визжащими: «Уэх!.. уэх!.. уэх!.. оуоу!» По временам они становились пронзительными, то прерывались вздохами и фырканьем, то почти совсем стихали, то делались громче и слышались ближе.

Получалось самое невероятное смешение разных тонов, достигавших порой большой силы, и вам сразу пришло бы в голову, что такой сильный голос мог быть только у большого зверя.

Сердце забилось у Фомы; он вскочил на ноги, соблюдая при этом мертвую тишину. Поводя носом, насторожив уши и напрягая зрение, пополз он вперед, как бы под влиянием какой-то притягательной силы.

Загадочные звуки привели его к долине, где он, зорко всматриваясь сквозь высокую траву, увидел своего старинного врага, который выкапывал из земли белые круглые корни и тут же их пожирал. Корни эти, вероятно, терзали его внутренности, обжигали ему рот и глотку.

А медведь продолжал рыть землю, жевал корни, визжал, ревел и, тем не менее, глотал их, несмотря на слезы, катившиеся у него из глаз, и на мучительную боль во рту, который был обожжен едким соком корней. Да, исполинское животное все рыло и рыло, жевало, глотало, вздыхало от боли, визжало, издавало порой душераздирающие крики.

Не взбесился ли он? И не думал. Изголодался? Ничуть не бывало – вся почва кругом была усыпана орехами. К чему же такое ужасное, мучительное самобичевание? Что побудило его к этому? Фоме все это было непонятно. Да и сам медведь не понимал этого. Он подчинялся какому-то непонятному, всецело поглотившему его чувству. В таких случаях мы можем только предполагать, но наверное знать ничего не можем: медведи, которые питаются исключительно мясной пищей, подвергаются накожным болезням, особенно те из них, которые имеют пристрастие к свиному мясу. Кожа у них воспаляется, и все тело горит, как бы усыпанное мириадами крошечных огоньков. Отсюда можно вывести следующее заключение: жгучий корень доставляет облегчение, хотя медленное, но верное.

И неопытный, юный Фома, не так сильно испуганный на этот раз, а скорее озадаченный тем, что видел, медленно попятился назад. Одно только было ему ясно: враг его роет корни, продолжает их есть, а сам орет во все горло, и голос его все еще доносится к нему, хотя он далеко уже ушел от того места.

В тот год в лесах была обильная пожива, и к тому времени, когда листья опали, у каждой белки было несколько кладовых, набитых запасами орехов и желудей.

Мускусные крысы сложили огромные копны сена на болотистых местах, зеленые дятлы разжирели до невероятия, а древесные мыши приготовили столько запасов, что их могло хватить на три голодных года. Предусмотрительность их была не напрасна: в тот год зима была суровая и снежная.

В лесу, где так охотно бродил Фома, было теперь мрачно и пусто. С наступлением холодов он окончательно поселился на скотном дворе Пренти.

Здесь были и другие свиньи, но обыкновенной, домашней породы, откормленные и жирные. Сначала они искоса поглядывали на него и готовы были не раз прогнать его, поступая в этом случае подобно большинству племенных свиней, но Фома легко отбивал их нападения.

Мало-помалу и он присоединился к обществу, которое день и ночь ютилось на скотном дворе, где находило в корыте ежедневную пищу и более или менее терпимо относилось друг к другу.

Зима прошла, и приближался теплый, хотя еще малолистный апрель. Влияние его сказывалось на горах и в лесах, сказалось оно и на скотном дворе, отразившись на свиньях, каждая из которых по-своему пробудилась к жизни. Жирные, откормленные, они медленно тащились на солнце, тихо хрюкая себе под нос и обращая лишь ничтожное внимание на все, что было доступно их слабо развитому сознанию.

Зато Фома носился по двору, словно молодой жеребёнок. Как выросли его ноги! Какой он сделался большой! Какие стали у него плечи и шея! Он стал выше всех своих родичей во дворе; золотисто-рыжая щетина его погустела, на шее и затылке появилась грива, словно у гиены. Когда он шел, ноги его подскакивали, как на пружинах, все движения отличались живостью, в то время как неповоротливые, ожиревшие свиньи с трудом расступались, чтобы пропустить его. Радость жизни говорила в нем, и он, высоко подбросив корыто, летел дальше, брыкаясь, как молодой жеребёнок.

Услышав вдали знакомый звук, он со скоростью скаковой лошади помчался в ту сторону. Это был свист Лизеты. В эту зиму Фома особенно привязался к ней.

Перепрыгнув через низенькую изгородь, он подбежал к дверям, откуда ему вынесли целое блюдо его любимых отбросов, почесали спину, после чего он поднял правую ногу, чтобы ее потерли, а если можно, и полакировали.

– Наш Фома скорее собака, чем свинья, – говорил обыкновенно фермер Пренти, наблюдая за тем, как вепрь ходил следом за Лизетой или резвился вокруг нее, как щенок. Однако этот «щенок» весил шестьдесят кило, несмотря на то, что достиг всего второй весны своей жизни. А между тем у Фомы пробуждался дух его предков, давно забытый под влиянием неволи.

Солнечным весенним утром, направляясь от Ден-ривера к долине Мейо, бежала бодрой рысью молоденькая гладкошерстая веприца. Она только недавно достигла зрелости; ножки у нее были гибкие, как у лани, блестящая шерсть ее отливала на солнце сероватым цветом, хотя в данную минуту она была покрыта красноватой пылью старой Виргинской дороги.

Она останавливалась, поворачивала чуткий нос и настораживала уши всякий раз, когда до ее слуха доносился какой-нибудь звук, а затем снова неслась вперед, подобно быстроногой лисице. По временам она внезапно останавливалась и обнюхивала стволы деревьев, окаймлявших ее путь, или оставляла свои следы на сломанных ветвях.

Так шла она часа два все той же неутомимой рысью. Она поступала в данном случае подобно всем веприцам, которые отправляются на поиски своего счастья и останавливаются при всяком намеке на возможность найти вепря, чтобы завести семью.

Много миль пробежала она без остановки, пока не достигла наконец долины Мейо. Здесь она нашла наиболее удобный ствол, чтобы почесать себе бока. Это доставляло ей удовольствие, и она, начесавшись всласть, отправилась дальше.

Дойдя до перекрестка, веприца остановилась, стараясь чутьем уловить все, что приносил ей ветер, а затем продолжала идти дальше, пока вечер не застал ее у самого крайнего моста на Когерской реке.

Среди деревьев, росших на земле Пренти, находился засохший, шершавый кедр; он стоял на самом отдаленном конце пастбища, у окраин болота. Грубый, шероховатый ствол его был покрыт узлами и наростами. Все они представляли собой подобие зубцов гребня, расположенных на самой подходящей высоте.

Каждая свинья на пастбище хорошо знала его ствол. Ни одна из них не проходила мимо него, не остановившись, чтобы почесаться.

Одна из свиней Пренти, древняя старуха, бродившая поблизости от кедра, подошла к нему, чтобы почесать себе спину. Туда же направился и Фома. Когда он подходил к стволу, внезапно ствол громко заговорил, но на языке, которого мы с вами не поймем.

Зато Фома мигом понял. Не дожидаясь, пока старуха кончит почесываться, он с такой силою отшвырнул ее от ствола, что она кубарем скатилась вниз по откосу.

Золотисто-рыжая грива его поднялась дыбом, когда он обнюхал ствол дерева. Прислонившись к нему боком, он почесался, затем поднялся на задние ноги и еще почесался, потом пробежал несколько шагов, обнюхивая землю, и вернулся обратно, чтобы с новым азартом почесаться о ствол, после чего, как безумный, пустился снова по, следу, снова вернулся, прогнал всех от ствола, а затем помчался прочь и скрылся в чаще леса.

Он мчался по следам, все время обнюхивая их, ибо глаза ничего ему не говорили. То в одну, сторону бросался он, то в другую, с каждой минутой становясь все более уверенным во взятом им направлении. По болотистой чаще леса мчался он, по освещенным солнцем прогалинам, пока откуда-то из-за деревьев не выпрыгнула ему навстречу тоненькая серая веприца, по виду которой он сразу признал, что кровь ее такого же происхождения, как и его собственная. Мало того – чутье сказало ему, что это та самая веприца, которая оставила ему свое послание.

Веприца пустилась бежать от него, он бросился галопом ее преследовать. Она бежала по открытому пространству, и Фома все больше и больше нагонял ее.

Не успела она добежать до опушки леса, как он уже догнал ее, и она, мигом повернувшись к нему, взглянула на него и тихонько запыхтела – не то от страха, не то от желания перевести дух.

Так стояли они – огромный, мускулистый Фома и тоненькая Гризель.

Да, они были именно те, кого любовь должна была соединить на всю жизнь. Встретившись, Фома и Гризель с первого же момента поняли, что нашли свое счастье.

Гризель не сознавала, на поиски чего она шла в тот день, но теперь она поняла, что нашла то, чего искала.

С тех пор на ферме не видели больше Фомы – он бродил по лесу, знакомясь ближе со своей подругой. Рыжая белка, сидевшая на дереве, фыркала и что-то болтала, как бы желая дать им понять, что она знает про их счастье; вот почему они поспешили удалиться в самую глухую часть леса, где реже встречались надоедливые белки.

Бродя однажды по лесу, они услышали странные звуки, которые доносились с болота. Фома поспешил туда, а вслед за ним и Гризель.

Путь шел вниз по склону горы и вел к темному, грязному болоту. Окраины его были покрыты необыкновенно высокими папоротниками. Фома протискался между ними и очутился лицом к лицу со своим врагом – черным медведем с Когерской реки.

Грива Фомы поднялась дыбом, глаза его засверкали зелеными огоньками, челюсти злобно защелкали. Медведь приподнялся и заворчал. Он почувствовал, быть может, какой у него смешной вид, ибо весь он, начиная с шеи и кончая кончиком хвоста, был покрыт грязью – черной, липкой, зловонной. Надо полагать, что в этой грязи он валялся уже несколько часов подряд. Рыжая белка могла бы подтвердить вам, что он ежедневно проводил в этом болоте несколько часов. Он лечился, как лечатся все дикие твари, и проходил второй курс лечения, следующий непосредственно за приемом послабляющих средств.

Но Фома не думал об этом. Он встретил ненавистное ему существо, которого когда-то сильно боялся. Теперь он не так уже боялся медведя. Он не хотел, однако, вступать в борьбу, не хотел подвергаться риску. Медведь, в свою очередь, помнил искусанную лапу и рану на боку, нанесенную матерью Фомы. И вот оба они, медведь – ворча, а Фома – хрюкая, попятились назад и разошлись в разные стороны без боя.

Видите ли вы вот того сарыча, который летит на расстоянии полукилометра отсюда? Он кажется пятном вам, жалкому, слепому человеческому существу; зато его зоркие глаза могут наблюдать за вами, в то время как он парит в воздухе, могут видеть ваше лицо и куда обращен ваш взор. Сарыч видит и деревья на верхушке горы, на расстоянии нескольких километров от него.

Он не может видеть лесного ковра, скрытого лиственной крышей. Но в крыше этой встречаются местами просветы и дают ему возможность видеть тех, кто ходит внизу. И сарыч увидел однажды зрелище, какое редко удается видеть человеку.

По лесной тропинке, проложенной к реке дикими зверями, которые ежедневно ходят туда на водопой, скользило серовато-бурое, пушистое существо. Оно перепрыгивало через каждое бревно, лежавшее на его пути, останавливалось у каждого сука, росшего на стволе сломанной сосны, то приседало за ним, то снова подымалось на всех четырех лапах, высоко поднимало полосатую голову, вытягивало бархатистую шею, белую, испещренную черными крапинками, терлось мордой о ветки, терлось спиной и устремляло пристальный взор в голубое небо. Чудный экземпляр жестокой дикой кошки, обитающей в горах!

Сарыч, перекувырнувшись три раза в воздухе, спустился ниже и продолжал свои наблюдения, зорко всматриваясь в просветы лиственной крыши.

Дикая кошка почесала себе подбородок, левую щеку, затем правую и собиралась уже приняться за чистку всей шубки, когда до слуха ее донеслись голоса и топот ног. Нервная дрожь пробежала по ней, и она насторожилась, прислушиваясь к этим звукам и представляя собой олицетворение силы, энергии и поразительной грации.

И сарыч, спустившийся еще ниже, также слышал эти звуки. Последние послышались теперь ближе. Серая шубка, изогнувшись, мигом прыгнула с лежавшей на земле сосны на высокий пень и с необыкновенной ловкостью, свойственной хищным зверям, прижалась к нему, сразу превратившись в обломок древесной коры.

Звуки становились все громче. Ясно было, что по тропинке, ведшей к водопою, приближались какие-то животные. Дикая кошка, сидя на высоком сосновом пне, устремила напряженный взор в ту сторону.

Но вот низкие кустарники зашевелились, и оттуда вынырнула веприца с целым выводком прыгающих, толкающих друг друга, хрюкающих резвых вепрят. То туда, то сюда прыгали они, догоняя свою мать, – настоящая банда маленьких озорников! Малыши то неслись по следам матери, то рыскали по сторонам. Так неслись они друг за другом, а дикая кошка, сидевшая на верхушке пня, напряженно следила за ними. Она предвкушала наслажденье сочным мясом, скалила зубы и острила когти.

Веприца-мать благополучно миновала пень с притаившимся на нем зловещим часовым, миновали его первый и второй члены резвой банды. Между этой и последующей частью маленькой процессии следовал некоторый промежуток. Затем послышался новый топот и хрюканье, что указывало на приближение второй партии озорников, за которыми на некотором расстоянии следовал и сам глава семьи.

Все благоприятствовало планам дикой кошки. Сделав прыжок, она схватила бежавшего мимо вепрёнка. Бежавшая банда дрогнула, услыхав отчаянный визг. Веприца бросилась назад, к хищнику. Но дикая кошка была умна и заранее составила себе известный план. Достаточно было одного прыжка, чтобы она очутилась на верхушке соснового пня, где и уселась, крепко держа лапами отчаянно визжавшего вепрёнка и без малейшего угрызения совести поглядывая на несчастную мать, которая напрасно старалась вскарабкаться на пень.

Несмотря на то, что веприца вытянулась во всю длину, она только носом прикасалась к верхушке пня. Дальше этого она не могла взобраться, и кошка, протянув вооруженную когтями лапу, наносила удар за ударом по голове мужественной матери.

Сарыч спустился еще ниже; он не только видел и слышал все происходившее, но даже почувствовал, как вздрогнула дикая кошка, когда кусты заколыхались и, наконец, раздвинулись, дав дорогу дикому вепрю.

Если жестокая тварь не испугалась обезумевшей от горя матери, то она пришла в неописуемый ужас, когда могучий вепрь поднялся на задние ноги и, упираясь передними в ствол, выставил вперед острые клыки, конец которых коснулся дикой кошки. Серый хищник проворно скользнул к противоположному краю пня, но не выпустил поросенка, визг которого постепенно ослабевал.

И тут безмолвный сарыч и шумно радовавшаяся происходившему рыжая белка увидели нечто небывалое. Верхушка пня оказалась недостижимой для вепря, но вблизи пня лежала сосна, большой толстый сук которой находился в трех прыжках от него. Вот по этому суку и взобралась веприца на пень и очутилась лицом к лицу с кошкой.

Кошка заворчала, морда ее исказилась дьявольской злобой, – она думала испугать этим веприцу. Испугать веприцу, слышавшую жалобный визг малютки! Веприца с бешенством набросилась на кошку.

Когти оказались никуда не годным оружием по сравнению с теми ударами, какие наносила веприца.

С громким криком ненависти свалилась кошка на землю, пытаясь убежать. Ей, быть может, и удалось бы спастись, не подвернись тут старший член резвой банды, в жилах которого кипела кровь воина; он бросился к ней и схватил ее за лапу – всего на несколько мгновений, но и этих мгновений было достаточно, чтобы вепрь-отец поспел на помощь.

Произошло нечто невообразимое. Нападение могучего вепря, лязг клыков, полное ненависти и злобы ворчанье, шумное и с трудом переводимое дыхание, визг и щелканье челюстей, клочки шерсти, летящие по воздуху, быстрые движения отчаянной борьбы и вдруг – затишье, нарушаемое звуками разрываемого меха, треском костей и швырянием во вое стороны бесформенной массы, которую вепрь придерживал время от времени ногами, продолжая терзать и без того уже изодранное тело.

Но вот, наконец, вепрь успокоился, воинственное безумие его прошло; подбежавшие один за другим вепрята обнюхали поле битвы, зафыркали и сломя голову понеслись прочь. К списку знакомых им запахов в этот день прибавился еще один.

А вепренок, задушенный кошкой, лежал в чаще кустов по другую сторону пня. Мать подошла к нему, обнюхала и, слегка толкнув, ушла, но тут же вернулась и снова толкнула. Братья его были живы и хотели пить, ей необходимо было идти к ним. Но, прежде чем уйти, ей захотелось излить свою ненависть к останкам жестокого животного, убившего ее малютку, и только после этого отправилась она к ручью. Вепрята бежали следом за ней. Веселость и резвость к ним снова вернулись. Мать еще раз подошла к безжизненному окровавленному телу кошки и снова толкнула его; глаза ее горели. Отец швырнул в сторону пушистые останки, и вся семья удалилась.

Пристрастие к свиному мясу превращается часто в настоящую страсть, результатом которой нередко является жестокая болезнь. Мы не слышали, чтобы такая болезнь являлась последствием какой-нибудь другой мясной пищи, кроме свинины.

Когерский медведь окончательно превратился в свиноеда. Своим участком он считал всю долину, где жили свиньи, и все свои ночные похождения направлял к тем загонам, где встречались жирные, нежные подростки, которые представляли более легкую добычу, несравненно более вкусную и более безопасную, чем покрытые щетиной молодые вепри. Он прекрасно знал, когда и куда надо идти, чтобы, избегнув лишних хлопот, найти маленьких сосунков. Лай собак и крики охотников после совершенного им набега давали ему знать, что пищу в следующий раз надо искать в другом месте; в таких случаях ему всегда помогало чутье, приводившее его к загону, где находились животные, которых откармливали на убой. На пути его ставили капканы, но он обходил их и никогда не приходил два раза под ряд к одному и тому же загону. Сочетание трусости и тонкого чутья сделали его мудрым.

Любопытно, что медведи, которые пристрастились к какому-нибудь мясу, любят, чтобы оно было с душком. Они стараются усилить этот душок, а потому не едят его до тех пор, пока оно не начинает разлагаться, превращаясь в гнилую массу. Они этому учатся у животных, которые зарывают свою пищу, когда количество добытой ими добычи превышает их потребности.

Однажды когерский медведь, бродя в темноте по лесу, почуял любимый запах, исходивший от останков не зарытого вепренка, убитого дикой кошкой. Оранжевые и черные жуки-могильщики не водились здесь, и поэтому некому было закопать вепренка. Это была неожиданная находка для медведя.

Он протянул длинный, наморщенный нос в кусты, вытащил оттуда вепренка, унес его на некоторое расстояние оттуда и, вырыв глубокую яму, спрятал туда найденную добычу, чтобы сохранить ее для будущего пиршества.

Дикие животные хорошо запоминают места своих «сберегательных касс» (как называют эти кладовые охотники) и возвращаются к ним, когда поблизости все спокойно. И когерский медведь отправился на следующий день к своей «кассе».

Когда дикое животное теряет кого-нибудь из близких и ему известно место его гибели, оно приходит туда, чтобы, по выражению индейцев, «оплакивать» погибшего. Когда оно проходит мимо, то сворачивает в сторону, обнюхивает это место, издавая при этом глухие стоны, роет землю и несколько минут трется о нее, а затем проходит дальше. Оплакивание это происходит в первые дни после гибели родича и прекращается после ливня, который уничтожает знакомый запах.

Прошел всего один день после смерти вепрёнка. Мимо этого, места проходила Гризель и свернула к нему, чтобы оплакать погибшего. Тут-то и произошла встреча.

Когда веприца испугается, она издает громкий продолжительный призыв, хорошо знакомый ее племени. Если же она не испугается, то издает краткий воинственный крик и вступает в борьбу с врагом. Но Гризель сделала ошибку. Она издала воинственный крик и бросилась в атаку. Медведь попятился назад, стараясь улизнуть. Оба ходили кругом, словно не желая трогать друг друга. Медведь, по-видимому, не прочь был отказаться от битвы; хотя он был больше и сильнее, но Гризель была взволнована, вспоминая о случившемся на этом месте. Материнская любовь, поддерживала ее гнев, и она продолжала нападать на медведя, который по-прежнему пятился назад, пока не очутился на открытом месте у обрывистого берега реки.

Гризель, думая, вероятно, что это самое благоприятное место для атаки, набросилась на врага. Медведь нанес ей удар лапой и отскочил в сторону. Если бы удар этот попал ей в бок, он лишил бы ее силы, но он попал ей в плечо и с такою силою отшвырнул ее в сторону, что она пошатнулась; только теперь издала она громкий пронзительный призыв, который должна была бы издать с самого начала.

Призыв на помощь заставляет стынуть кровь в жилах каждого вепря, как стынет она у человека, услышавшего призыв утопающего. Веприца снова повернулась к медведю. Медленно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, выжидали враги благоприятного момента.

Гризель сделала движение вперед, противник ее попятился назад, веприца бросилась к нему, медведь снова попятился, насторожился, вильнув в сторону. Но в ту минуту, когда она проносилась мимо, он нанес ей удар, который опрокинул ее, и она, скатившись с обрыва, стремглав полетела в реку…

Гризель умела хорошо плавать, хотя не любила этого. Она забарахталась в воде и всплыла на ее поверхность, не издав ни малейшего звука, – сильный удар сдавил ее дыхание. Милосердный поток снес ее к самому отдаленному и удобному месту берега.

Кусты зашевелились, послышался голос большого животного, из густой листвы вынырнула на берег огромная рыжевато-черная туша. Фома и Гризель приветствовали друг друга кратким, тихим хрюканьем. Однако на этот раз Фома опоздал – когерский медведь ушел, торжествуя, что одолел взрослую веприцу.

Фермер Пренти рвал и метал. Он обходил утром свой огород, и с языка его срывались ругательства. Латук, свекла и арбузы были на многих грядах вырваны, спаржа оказалась вытоптанной, а капуста вконец испорченной. Сломанная изгородь, многочисленные следы копытец и откушенные куски репы и капусты красноречиво говорили о том, что здесь ночью побывали дикие вепри. Пренти был так возмущен набегом вепрей, что решил организовать погоню за ними. Для этого он пригласил соседа, по имени Холл Билль.

Холл Билль охотно принял приглашение явиться с собаками и увенчать себя бессмертной славой защитника огородов.

Холл Билль явился к Пренти с пятью собаками и сознанием своего высокого общественного значения. Как гробовщик, который распоряжается всем домом во время похорон, Холл Билль с первой же минуты своего появления принял на себя роль командира.

– Го, го! Сразу видно… Вот дай, следы. Целое семейство… Пари держу, что это матерый вепрь.

– Папочка! – воскликнула Лизета, – Неужели ты думаешь, что это наш Фома?

– Мне все равно, кто бы там ни был, – отвечал Пренти. – Нельзя допустить такого опустошения огорода… Надо сразу положить конец подобному бесчинству.

Холл Билль продолжал осматривать следы. Это был старый бездомный человек, не способный ни на какую постоянную работу, страстный поклонник бутылочки, но большой знаток всего, что касалось охоты. И он заявил:

– Целая семья вепрей: длинноносая веприца, выводок вепрят и вепрь величиною с курятник…

Изгородь, окружавшая огород, могла удержать только добродушных коров, но вепрей она неминуемо должна была подстрекнуть к разрушению и грабежу. Такая мысль, вероятно, мелькнула в голове Лизеты, когда она сказала:

– Папочка, почему ты не устроишь настоящего забора, такого крепкого, чтобы ни один вепрь не мог сломать его?

– А кто будет платить за него? – спросил Принта. – Да и какую пользу приносят вепри? Ни к чему они не годны.

– Ну, нет, – отвечал Холл Билль, – неужели вы не слышали о том, что случилось с тремя детьми из соседней школы? Их ужалила гремучая змея, и все трое умерли на этой неделе. Гремучих змей появилось в лесу тьма-тьмущая. Говорят, что они развелись после того, как перебили всех вепрей в округе, и я полагаю, что это верно.

И Холл Билль отправился выслеживать следы копытец. Беспорядочное топтанье ограничивалось только этим местом; дальше вся семья следовала за своим вожаком, так что легко было придерживаться следов на расстоянии четверти километра. Холл Билль прошел это расстояние и, удостоверившись в основном факте, вернулся обратно, отвязал своих тощих собак, выпил для храбрости стаканчик водки, взял ружье и быстрой, развалистой походкой лесного жителя зашагал к лесу.

Пренти отправился прямой дорогой на Когерскую пору и, руководясь звуками из нижней долины, свернул в ту сторону, откуда слышался лай, указывавший на то, что вепри окружены собаками Холла Билля.

Лизета сопровождала отца.

След вначале был холодный, и собаки мало им интересовались. Тем не менее Холл Билль продержал их на нем на протяжении около двух километров. Отсюда пошли значительно более свежие следы. Собаки энергично устремились вперед. Охотнику оставалось только следовать за ними.

По всему лесу, словно охотничья труба, разносился громкий лай, как бы призывавший спешить вперед, рыскать по траве, обшаривать кусты; лай этот чередовался с коротким взвизгиванием, глухими горловыми звуками и обыкновенным собачьим лаем.

Свора углублялась в лес все дальше и дальше, и Холл Билль с трудом поспевал за нею. Лай скоро сосредоточился у одного места, из чего Билль заключил, что семья вепрей выслежена. Все охотники любят тот момент, когда дичь окружена собаками и готовится к последней битве.

Характер лая изменился, когда собаки приблизились к дичи; в нем слышались теперь то страх, то крик боли, то вызов – все указывало на то, что они стоят лицом к лицу с дичью, к которой питают глубокое почтение.

Билль проложил себе путь среди густых кустарников и очутился в десяти метрах от того места, где слышался лай, но ничего не увидел.

«Тяв, тяв, тяв», «гау, гау!» – на разные лады кричали собаки, а в ответ на это – «хрр! хрр!» какого-то огромного животного и короткое, едва слышное «клик! клик!» О, какая страшная угроза слышалась в лязге клыков, как многозначительны были эти звуки!

Но вот кусты заколыхались, кто-то на кого-то набросился; собаки завизжали от боли и страха, затем оглушительно залаяли. Раздался шум вторичной атаки, сопровождаемый глухим «хурр!..» – и все смолкло. Охотник обезумел: собак его убивают, а он не может прийти им на помощь!

И Билль очертя голову бросился вперед. В следующую минуту он увидел ошеломившее его зрелище: огромного вепря, атакующего его собак, молниеносные движения золотисто-белых клыков. На ногах остались только две собаки, затем одна, а потом… потом вепрь, заметив присутствие своего злейшего врага, оставил собаку и бросился к последнему. Билль поднял было ружье, но прицелиться в этот момент было трудно, и пуля попала в землю.

Билль бросился в сторону, но вепрь был уже недалеко от него; он был подвижнее, сильнее, и кусты не стесняли его. Казалось, охотнику пришел конец. Однако оставалась еще одна собака, она схватила вепря за заднюю ногу и крепко держала его.

Холл Билль поспешил воспользоваться благоприятным случаем. Поспешно выбравшись из чащи кустарников, он подбежал к ближайшему дереву и был уже на значительной высоте, когда вепрь, расправившись с последней собакой, бросился к дереву, весь ощетинившийся, и с злобным фырканьем пытался вскарабкаться наверх, выражая ненависть на своем хриплом, глухом и резком языке.

Как приятно бывает сидеть на вышке и смотреть на расстилающийся у ваших ног зеленый мир! С каким волнением прислушиваешься во время охоты к голосам собак, указывающим на то, что выслежено какое-то большое животное и можно испытать свою храбрость!

Воспоминание о былых днях юности проснулось в душе Пренти, когда он стоял с Лизетой и прислушивался к шуму охоты. Как ясно и близко раздавались эти волнующие звуки! Когда лай сосредоточился в одном месте, старый Пренти превратился в юношу. Бросившись вперед со скоростью, не соответствующей его возрасту, он споткнулся, упал и так сильно ударил ногу, что вынужден был сесть на пень.

Лай продолжался. Пренти попытался встать, но почувствовал, что не может идти.

– Слушай, Лизета, – сказал он, – беги к Биллю и скажи ему: пусть держится пока и подождет меня. Я пойду потихоньку. Возьми с собой ружье.

И вот Лизета двинулась вперед одна, придерживаясь того направления, откуда доносился лай. Минут двадцать продолжался этот лай, а затем затих где-то вдали. Немного погодя снова послышалось тявканье и снова стихло. Она продолжала идти вперед. Затем она громко крикнула. Билль, сидевший на дереве, не слышал ее крика. Тогда она прибегла к другому способу и громко свистнула; Билль подумал, что к нему на выручку идет Пренти, и что-то крикнул в ответ, но Лизета не поняла.

Она прислушалась, откуда к ней донесся голос, и, желая дать указание отцу, свистнула еще и еще. Свист ее достиг не только слуха этих двоих, но еще и третьего существа… Исполинский вепрь поднял голову. Он перестал бить копытами по стволу, перестал злобно сопеть и фыркать и издал многозначительное хрюканье. Тут снова послышался свист…

Билль со своего насеста увидел Лизету, которая шла одна с ружьем и вскочила на упавший ствол дерева, чтобы лучше видеть. Он крикнул:

– Берегись! Он идет к тебе. Подымись еще выше и целься в него!

Все это казалось ему так просто, и он не понимал, почему она колеблется. Но Лизета вместо выстрела еще раз громко свистнула. Огромный, с рыжей гривой зверь быстро пробрался сквозь кусты, издавая при этом знакомое ей нежное хрюканье. Девочка сначала испугалась, но затем все стало ей ясно.

– Фома, Фома, дружище Фомушка! – крикнула она, когда огромный вепрь, щетина которого сразу опустилась, бросился к ней. Поднявшись на задние ноги и прислонившись плечом к стволу, он что-то зашептал ей на своем языке, потерся щекой об ее ногу и, наконец, протянул ей одно из передних копыт, как бы напоминая о лакировке. Он не успокоился до тех пор, пока Лизета не почесала ему спину. Она сидела подле него и чесала ему спину, а Билль кричал с верхушки дерева:

– Стреляй, стреляй! Не то он убьет тебя!

– Ишь ты, умник, стреляй! – фыркнула она на него. – Так я и стану стрелять в своего большого брата, который никогда никакого зла не сделает своей сестренке.

И дикое животное, усмиренное воспоминанием о прошлом, немного погодя удалилось в лес, весело похрюкивая. В этот день его больше не видели.

На следующий день после побоища с веприцей медведь вернулся к своей «сберегательной кассе» и съел лакомство, принадлежавшее по праву коршунам. Затем он отправился шнырять по соседству, и тут представился ему весьма благоприятный случай.

Семья вепрей бродила по лесу, занимаясь выкапыванием корней; впереди шла мать, а позади, замыкая шествие, – отец. Семья добралась постепенно до того места реки, где был брод; малютки, не терпевшие воды, попятились назад, но мать вошла в воду и, дойдя до середины реки, поплыла. Выводок оставался на берегу, испуская тревожные крики. Малютки собрались мало-помалу с духом и прыгнули в воду, кроме одного, который, оставшись в одиночестве, поднял отчаянный визг.

Визг этот достиг посторонних ушей. Когерский медведь узнал визг отставшего от семьи вепрёнка. Он становился все храбрее и храбрее по мере того, как прислушивался к тоненькому визгу, и поспешил в ту сторону. Веприца, решившая дать своему малышу урок повиновения, не обращала внимания на его визг и спокойно плыла дальше.

Вепрёнок завизжал еще громче. С берега над ним посыпался песок под тяжестью какого-то зверя; затем протянулась лапа и нанесла ему удар, от которого он стих навсегда, и, наконец, протянулась длинная морда и схватила его. Быстро поднявшись вверх по откосу, медведь перевалил на другую сторону пригорка и скрылся из вида вместе со своей добычей.

Здесь он считал себя в полной безопасности и принялся закапывать свою жертву.

Когда Холл Билль возвратился вечером домой, он застал там трех собак; у одной из них оказались сильные поранения, а другие две были так напуганы, что с этих пор выказывали мало интереса к охоте на вепря. И как ни понукал их охотник, они по прошествии некоторого времени сворачивали со следов вепря в сторону и шли по следу, приводившему их к дереву, куда взобрался енот, или к трещине в скале, где нашел себе убежище опоссум.

Холл Билль мог бы пройти в хижину своего соперника-охотника и взять у него более храбрых собак, но это значило признать трусость и непригодность своих собственных. Самолюбие его страдало при мысли об этом. В душе он был страстный охотник и не терпел противоречий. Он был человек упорный и готов был куда угодно идти по следу, если находил его заслуживающим внимания.

И вот, когда к нему снова явился посол от Пренти с извещением и новой потраве и обещанием хорошего вознаграждения за услугу, он ответил:

– Подождем хорошего дождя, я сам пойду по следу. Увидите тогда.

Знаменитая охота началась утром после сильного ливня. В ней приняли участие только Пренти и Билль. Охота предполагалась не шумная. Никто не обратил внимания на просьбы Лизеты пощадить ее Фому и устроить прочный забор.

– Я тебе сделаю браслет из его клыков и в золотой оправе, – сказал отец, как бы желая подкупить дочь и в то же время оправдать себя.

Сильный ливень смыл все старые следы, зато свежие были глубже и яснее. К тому же сухие листья не шуршали и ветки не трещали. Хороший охотник не нуждается в собаках после ливня. Пренти и Холл Билль отправились вдвоем, захватив с собой много раз испытанные ружья. Оба они были хорошие, опытные стрелки. Разница между ними в летах была небольшая, но Пренти приходилось ускорять свои шаги, чтобы не отставать от худощавого, подвижного охотника, который шагал впереди, внимательно всматриваясь в следы и приметы.

На болоте было много следов, но дождь их испортил, и все они еле слышно говорили: «Да, только много дней назад»…

И охотники двинулись вдоль окраины болота, направляясь к притоку реки, перевалили через невысокую гору и дошли до Колерской реки. Тут Пренти взмолился об отдыхе. Холл Билль продолжал идти дальше и на расстоянии одного километра нашел то, что искал, – следы целой банды вепрей. Он прошел еще немного и увидел четырехдюймовый след ее предводителя.

– Го, го! – крикнул он в сторону Пренти. – Нашел! Идите скорей!

И Билль двинулся дальше, ничего не видя, кроме следов.

Пренти попытался идти за ним, но не мог его догнать. Громкие возгласы Холла Билля становились все менее и менее слышными, и Пренти, изнемогший от усталости, сел на упавший ствол дерева и ждал, какой оборот примут дела.

Прошло четверть часа. Пренти отдохнул немного и чувствовал себя лучше, но до слуха его не доходило ни малейшего звука, который указал бы ему, где находится охотник. Прошло еще четверть часа, и Пренти встал, собираясь подняться на Когерскую гору и оглядеть оттуда окрестности. Пройдя несколько шагов, он снова сел.

Прошло около часа, когда вблизи ручья, впадающего в Когерскую реку, он услышал какое-то движение в кустах и поспешил туда.

Пройдя немного, он остановился, прислушался, но ничего не услышал, кроме крика голубой сойки. Снова тишина. Через несколько минут до него донесся пронзительный крик веприцы, призывающей к себе на помощь. Она крикнула один раз, и все стихло.

Пренти осторожно и насколько мог скорее двинулся к лесу, росшему вдоль берегов Когерской реки.

Впереди слышались смешанные звуки: треск ветвей, топот тяжелых ног, разъяренные голоса животных.

Пренти призвал на помощь все охотничьи познания своей молодости. Он крался, как крадется пантера, подымая осторожно ногу и опуская ее лишь после того, как удостоверялся, что можно ступить совершенно бесшумно. Он протягивал палец, чтобы узнать направление ветра, шевелил траву для той же цели, одним словом, делал все возможное, чтобы приближение его было не замечено. По открытым местам он шагал быстро, держа ружье наготове.

В одной из зарослей он набрел на ствол гигантского дерева, лежавший наклонно. Пренти поспешно взобрался на ствол, чтобы оглядеться по сторонам, и сделался свидетелем потрясающего зрелища – он увидел стоявших лицом к лицу двух противников, которые, казалось, ждали только команды, чтобы наброситься друг на друга.

Один из них был черный свирепый медведь исполинских размеров, стоявший почти на открытом месте, а другой, – в десяти шагах от него, – колоссальный вепрь с длинным шрамом на морде.

Несколько в стороне от двух противников он увидел менее рослую веприцу с более короткой мордой и более слабыми клыками. В соседней чаще кустарников притаилась вся их семья. Пренти показалось сначала, что вепрят всего две-три штуки, но затем он увидел, что их много. Вепрята были разных размеров – большие и очень маленькие. Это была целая шайка, беспорядочно перебегавшая с места на место.

Медведь попытался обойти вокруг кустов, но вепрь преградил, ему дорогу, а вепрята с пронзительным визгом бросились в сторону от свирепого зверя; они бежали взапуски друг перед другом, за исключением одного, который еле плелся, потому что бок его был покрыт кровавыми полосами, а шея – грязью.

Противники стояли неподвижные и безмолвные. Покрытый струпьями нос медведя дрожал и раздувался; это был свирепый зверь с Когерской реки, и где-то в глубине его груди слышалось глухое ворчанье, похожее на эхо далекого грома в горах, как бы давая знать врагу, что ему скоро будет конец. А вепрь казался еще больше благодаря торчащей дыбом гриве; морда его была опущена, маленькие глазки бегали, клыки блестели, а челюсти чавкали, пока пена не покрыла его массивных щек.

Вепрята, притаившиеся в чаще, тревожно хрюкали, но вепрь не трогался с места и не издавал никакого звука, только челюсти его чавкали по-прежнему, да изредка лязгали клыки.

На одну только минуту как будто проявилось движение у стоявших друг против друга ожесточенных врагов.

Кто может измерить всю глубину чувств медведя, терзаемого чувством мести, желанием удовлетворить голод или подстрекаемого воспоминаниями о былых маленьких победах, и вепря, который в ответ на призыв веприцы со всем самоотвержением своей благородной натуры спешит на помощь семье, зная, что ей грозит опасность со стороны врага, которого он ненавидел всю жизнь. Всего этого, я думаю, было достаточно, чтобы вызвать страшное столкновение. Могучая сила, алчность и сомнительная храбрость одного против меньшей силы, но храбрости, не имеющей себе равной, и стальных мускулов другого – вот что представляли собой когерский медведь и Фома с фермы Пренти.

Медленно двинулся медведь в сторону, собираясь обойти кусты не то с целью атаковать вепря сбоку, не то с целью напасть на его семью, но вепрь всякий раз преграждал ему путь. Опустив голову, с видом непоколебимой решимости, но не тратя напрасно сил, он ждал благоприятного момента, безмолвный и бесстрашный.

Медведь двинулся тогда в другую сторону, поднялся на ствол, зарычал и, как бы собираясь броситься в атаку, поднял лапу. Фома кинулся к нему. Медведь отскочил назад. Вепрь сдержал себя. Вторичное движение – и медведь бросился вперед. Го, го! Берегись, изуродованная струпьями морда! Это тебе не малый вепрёнок!

«Хлоп! хлоп! хлоп!» – подымалась и опускалась лапа медведя, из груди которого вырывалось короткое, хриплое дыхание. Широкая спина вепря, покрытая длинной щетиной, стойко выносила эти удары; он шатался, но не падал; белые клыки его торчали вверх, собираясь нанести удар в самое чувствительное место врага.

Бойцы на время разошлись. Вепрь был избит, зато у медведя бок был покрыт кровавыми полосами. Ни вздоха, ни стона, ни затрудненного дыхания; только с той стороны, где притаились вепрята, доносились тревожные, испуганные взвизгивания…

Но это было лишь начало кровавой битвы, и враги смотрели друг на друга, уклоняясь то в одну, то в другую сторону. Каждый из них угадывал намерение противника. Вепрь должен был стойко держаться на ногах, чтобы не погибнуть, а потому медведь стремился опрокинуть его на землю, чтобы затем, придержав его передней лапой, вскрыть ему брюхо когтями задней. Оба были охвачены воинственным безумием.

Продолжая изворачиваться во все стороны, когерский медведь не спускал глаз с вепря и выжидал благоприятного момента. Но вот противники сошлись снова, и медведь, бросившись со всего размаха на Фому, пытался всею тяжестью своего тела свалить его с ног, но вепрь держался стойко и царапнул клыками мягкое брюхо противника.

Медведь вздрогнул от боли и отступил назад. И снова стояли они друг против друга, готовясь к смертоносному удару. Медведь чувствовал себя безопаснее, стоя на поваленном стволе; он шагал то туда, то сюда, делал ложные удары до тех пор, пока Фома, горевший нетерпением продолжать битву, не бросился на него. Ствол преградил ему путь. Он перепрыгнул через него, но и это его не устроило. Враги снова сошлись; медведь бросился к вепрю и всею тяжестью навалился на него. «Клик! Клик!» – слышался лязг длинных, острых клыков. Медведь, обливаясь кровью, опустился на все четыре лапы. Исход битвы начинал колебаться, и успех переходил на сторону медведя.

Когда враги снова набросились друг на друга и медведь вторично одержал верх, на него внезапно налетела Гризель, быстро и изо всей силы нанося ему удар за ударом острыми клыками. Медведь отступил. Гризель схватила его заднюю лапу и, продолжая ее грызть, тащила к себе. Тогда Фома налетел сзади на чудовище и начал колоть его клыками и рвать его тело.

Медведь свалился. Фома и Гризель с остервенением кинулись на поверженного противника. Все три зверя смешались в чудовищный клубок. Лязг клыков, безмолвные удары, глухие стоны, придушенный рев, ослабевающее постепенно барахтанье, потоки крови, последняя попытка бегства, клочья шерсти, отчаянный вопль – когерский медведь был побежден. А противники продолжали рвать и терзать его. Медведь попытался ухватиться за ствол дерева, как бы ища у него защиты, но его стащили вниз.

Вепри до тех пор терзали его бока, пока не обнажили ребер. Они распороли ему брюхо и разбросали внутренности по стволу дерева. Они терзали и рвали ело тело до тех пор, пока не замер последний вздох, не прекратилось движение, и когерский медведь превратился в окровавленную, грязную массу.

А Пренти стоял и смотрел, как человек, потерявший сознание времени и пространства, которому кажется, будто он сам участвует в этой битве. Он следил за тем, как сильный, воинственный вепрь выигрывает поле битвы, и его победа казалась ему собственной победой. Он любил его, да, любил, как сильный человек любит мужественного, непоколебимого борца.

Он видел, как огромный, бесстрашный вепрь пришел в себя и успокоился, как подбежали вепрята, исподтишка хватали павшего врага и тут же, вообразив, вероятно, что он подает признаки жизни, с испугом убегали. Он видел, какую нежность выказали друг другу вепрь и веприца. Многое в их поведении говорило о крепких узах семейной любви. Животной любви, если хотите, но все-таки любви, которая готова на всякие испытания и на самую ожесточенную борьбу. И человек взглянул на оружие в своих руках, на блестящее смертоносное оружие, принесенное им для убийства. Ему сделалось стыдно, и чем дальше, тем становилось стыднее. – «Он спас мне дочурку, а я вот чем хотел отплатить ему». – И Пренти вспомнил, как Лизета, единственное существо, на котором была сосредоточена его любовь, явилась взволнованная домой и рассказала ему о битве с гремучей змеей; вспомнил, что он пережил в ту минуту, и глубокое волнение охватило его. Слова Лизеты сразу приобрели в его глазах большое значение. Да, она была права. Существуют другие, лучшие способы охранить огород.

Восхищение перед непоколебимым мужеством вепря все сильнее охватывало фермера.

«Удивительное зрелище! В жизнь свою не видывал такой поразительной битвы. И после этого убить его? Нет! Пусть себе гуляет по болотам, пока не умрет от старости».

Подруга вепря направилась к лесу, а следом за нею и весь ее выводок. Семья бежала весело, позабыв о случившемся; несколько отстал от остальных раненый вепренок. Позади всех шел Фома, сильный, как всегда, хотя и покрытый ранами, причинявшими ему сильную боль. Пройдя несколько шагов, он остановился и оглянулся назад; увидав, что враг его лежит неподвижно, вепрь двинулся дальше.

Процессия скоро скрылась в гуще папоротников. В воздухе замелькали крылья коршунов, слетавшихся на поле битвы…

Жорик с тропического пляжа | Kstati Russian American News and Views

– Если вы решили съездить отдохнуть на побережье, настоятельно рекомендую посетить собор Святого Фомы! – воскликнул мистер Сингх, мой старинный приятель, с которым я привыкла советоваться о моих путешествиях по Индии.

– Постойте, это тот самый ученик Иисуса Христа и один из двенадцати апостолов, Фома неверующий?

– Он самый! – кивнул индус. – Фома позволил себе усомниться в чудесном воскрешении Учителя, за что и получил это прозвище. Апостол прибыл в Индию из Иудеи где-то в 52 году. Всего за двадцать лет сумел заложить на полуострове крепкий фундамент христианства, проповедуя Евангелие, исцеляя местных жителей и совершая многочисленные чудеса. Но Фома демонстративно игнорировал туземные обычаи, связанные с жесткой кастовой системой, за что и принял мученическую смерть…

– Апостола убили местные фанатики?

– Священники-брамины проткнули его копьем, – грустно покачал головой мистер Сингх. – Кстати, в 1972 году папа Павел VI объявил святого Фому покровителем Индии!

Марина-Бич не оправдал наших ожиданий. Мне казалось, что, прожив много лет в Индии, я успела привыкнуть и смириться с фантастической грязью и специфическими запахами этой страны. Простодушные обыватели, запросто справляющие свои естественные надобности на обочинах дорог, в зарослях пыльных кактусов или у обшарпанных заборов, давно не вызывали у меня ни раздражения, ни брезгливости. Но то, что я увидела на Марина-Бич… гм… скажу кратко: желания искупаться или позагорать на этом самом длинном в мире пляже не возникло. Кроме гор зловонного мусора, толпы странствующих коров, стаи шелудивых собак и наглых ворон, беспокойство вызвало бессчетное количество подозрительных и откровенно криминальных личностей, бродивших вдоль кромки прибоя. Не было сомнений, что средь бела дня здесь можно запросто лишиться не только кошелька, но и штанов, старой панамки и резиновых тапочек! Я разозлилась, а мой муж впал в уныние.

Наше мрачное настроение спас ослепительно белый собор Святого Фомы, который возвышался на горе недалеко от пресловутого пляжа. Настоящая обитель совершенства и целомудрия средь мирской суеты и антисанитарии. Мы осмотрели храм, постояли на смотровой площадке с потрясающим видом на город, а затем поехали вдоль побережья на северо-восток в отель.

Марина-Бич. Photo: KARTY JazZ Creative Commons Attribution-Share Alike 4.0 International license

До гостиницы, которая называлась «Приют рыбака», мы добрались уже в сумерках. Дюжина беленьких хаток-бунгало, крытых пальмовыми листьями, словно старыми соломенными шляпами, выглядела довольно занятно. Метрах в пятидесяти шумел океанский прибой. Пляж оказался на удивление чистым и безлюдным.

– Мертвый сезон, мадам, – покачал головой администратор, выдавая нам ключи. – Скоро муссон. Не волнуйтесь, посторонних на территории отеля не будет. У нас круглосуточная охрана…

Утром над океаном клубились тяжелые грозовые тучи. Стайка полосатых бурундучков при нашем приближении с испуганным свистом кинулась врассыпную. По девственно чистому пляжу важно расхаживали белоснежные чайки, на заднем плане высились могучие пальмы, а недалеко от берега на волнах качался рыбачий баркас. Видимо, так выглядит настоящий тропический рай! Возникший ниоткуда официант принес традиционный английский завтрак и скрылся в густых колючих зарослях.

– Это, кажется, то, о чем ты мечтал, – сказала я мужу. – Океан, пальмы – и ни души!

Тихий шорох за моей спиной заставил оглянуться. На перилах лестницы сидел толстый бурундук и озабоченно рассматривал остатки завтрака на моей тарелке. За ним маячило еще штук пять таких же любопытных рожиц. Я кинула им кусочек сыра. Толстячок ловко поймал лакомство и одним прыжком скрылся в кустах. За следующий ломтик сыра полосатые попрошайки устроили шумную потасовку.

После завтрака мы неторопливо прогулялись по берегу и уже собрались возвращаться обратно в отель, когда в зарослях агавы заметили странное существо.

– Кажется, за нами наблюдают, – пробормотал муж.

– Явно не собака!

– Цвет у него какой-то камуфляжный…

Через некоторое время любопытному зверю, видимо, надоело прятаться в кустах, он выскочил из засады, весело хрюкнул и шмыгнул обратно в чащу. Мы дружно ахнули от удивления:

– Господи, да это же поросенок!

Свиненок был чуть больше кошки, худой как велосипед и с невероятно активной жизненной позицией.

Тут я хочу позволить себе кое-что разъяснить. В Индии свиней не разводят, колбасу не делают и окорока не коптят. Почти 20% населения страны – мусульмане. Коран запрещает правоверным даже прикасаться к этим животным. Считается, что свиньи когда-то были людьми, которых проклял Аллах. Вот почему индийские хрюшки такие же бродячие и бездомные, как собаки или коровы. Эти животные всеядны, неприхотливы, могут питаться любыми отбросами и жить на помойках. Однажды на моих изумленных глазах мрачноватого вида хряк с удовольствием сжевал кусок рубероида и закусил целой коробкой сигаретных окурков, которую мой муж забыл вечером выбросить в бак для мусора.

Поросенок проводил нас до самого отеля, прогнал наглых бурундуков и расположился под столом.

– Такое впечатление, что он знает, что мы сейчас будем обедать, – сказал муж.

Однако при появлении официанта хитрый зверек предусмотрительно скрылся в кустах. Пришлось заказывать лишнюю порцию бутербродов с сыром, которую наш новый знакомый съел с большим аппетитом. А потом мы пошли купаться…

Нет, я, конечно, подозревала, что свиньи умеют плавать, но не могла предположить, что они получают от этого такое удовольствие!

– Может, он из цирка сбежал? – спросил мой муж и неожиданно предложил: – Давай назовем его Жориком!

– Почему именно Жориком?

– Просто так. У бабушки в деревне всех поросят Жориками звали. Приятное детское воспоминание…

Все последующие дни Жорик, словно преданный пес, сопровождал нас на прогулках, научился приносить палочку, терпеливо дожидался угощения, а в один прекрасный вечер поразил меня до глубины души.

Кто когда-либо видел тропические закаты, согласится со мной: зрелище это фантастическое! Раскаленный диск солнца медленно погружается в океан. По всему горизонту полыхает зарево, как от грандиозного пожара. А когда ослепительно-яркие лучи постепенно начинают гаснуть, разливая по поверхности воды мерцающие блики изумительного жемчужно-розового и оранжевого оттенка, у зрителей от восторга захватывает дух.

– Иди посмотри на Жорика, – шепотом позвал муж.

Маленький поросенок тихо сидел на песчаном холме перед нашим бунгало, задумчиво устремив свой взор на горизонт.

– Черт побери, а ведь он любуется закатом!

– Еще пару дней – и я стану убежденным вегетарианцем… – проворчал муж.

Мы уезжали из отеля поздно вечером. Было ужасно грустно. Как назло, Жорик куда-то пропал. Либо убежал по своим делам, либо спрятался. До сих пор по нему скучаю. Ни за что бы не поверила, что смогу так искренне привязаться к маленькому полосатому поросенку с тропического пляжа! Впрочем, святой Фома преподал всем нам замечательный урок: никогда не поздно довериться своему сердцу и перестать сомневаться. Быть может, тогда окружающий мир станет чуточку добрее.

Галина КОРОТКОВА

Новорождённый поросёнок попал в этот мир и отменил копыта. Увидев его ножки, вы сосчитаете до десяти

Фермерша показала миру новорождённого поросёнка, и зрители теряют дар речи. Зря они ожидали увидеть копыта — у животного практически человеческие пальцы. Но комментаторы решили, что дело не в мутации, ведь они, кажется, знают, что с хрюшей не так.

Пользовательница тиктока с никнеймом 123natusik1 из Краснодарского края постит «классический» для загородной жизни контент: например, женщина делится рецептами, кадрами с Чёрного моря и хвастается урожаем гороха. Как правило, ролики блогерши набирают несколько тысяч просмотров, но 9 июня её пост собрал более полутора миллионов просмотров.

На видео фермерша показала новорождённого поросёнка с необычными ногами. В ролике видно, что вместо передних копыт у животного пять пальцев на каждой «руке». В комментариях к тиктоку женщина заверила, что не давала родителям хрюши корма с химическими добавками и не сводила родственников-свиней.

После просмотра видео подписчики блогерши разделились: одним пришлось «вызывать бригаду скорой».

Боже, как страшно.

Когда другие нашли в отклонениях тему для шуток: комментаторы попросили женщину позаботиться о малыше и сравнили его с человеческим ребёнком.

Оставь. Вырастет — в полицию пойдёт.

Собирайте к осени в школу.

Под постом появились и люди, которые напрямую знакомы с разведением свинок. Многие из них заверили, что мутации среди хрюш — обычное дело, но парнокопытное с пятью пальцами встречается редко. К сожалению, 123natusik1 сообщила: поросёнок не смог адаптироваться и погиб на следующий день.

Копыта — это скрещенные пальцы, которые появились в процессе эволюции. Иногда бывают такие генетические сбои. Это нормально.

Я много раз принимала роды у свиней и видела всякое, но такое в первый раз.

Поросёнок из Краснодарского края — не единственная хрюша, которая стала популярной в интернете. В сентябре 2011 года в США родилась свинка с искажённой мордой, напоминающей человеческое лицо, пишет Live Science. Местные жители связали животное с инопланетными силами, но у учёных было другое мнение на этот счёт.

От одного до двух процентов свиней рождаются с дефектами. Они точно не мутанты. Скорее всего, это механическая ошибка, возникающая в утробе матери во время развития плода. [Подобные отклонения] могут быть результатом добавок в корме или неправильного деления клеток, — прокомментировал учёный из штата Айова.

Поросёнок с якобы человеческим лицом

Ранее в Сети развирусилось фото новорождённого альпака. Вместо пушистого зверя пользователи твиттера открыли для себя «нечто». И сравнение с монстром из Resident Evil или Волан-де-Мортом — только начало.

А хозяйка куриц разбила яйцо-гиганта, но лучше бы она его не трогала. После того как люди увидели содержания яичка, аппетит мгновенно пропал.

«Издательство «Формат-М»

Поэтому на выставке-ярмарке «Атмосфера творчества. Новый год» наше издательство снова принимает гостей на бесплатных мастер-классах слева от лестницы.
Спешите создать новогодние подарки своими руками, приходите за покупками, за материалами для творчества, за идеями подарков, игрушек, открыток, за общением с близкими по духу людьми! Здесь, на Тишинке, вы найдете все это!

Итак, на площадке издательства «Формат-М» с 29 ноября по 2 декабря мы проводим следующие мастер-классы:

29 ноября, четверг

12.00-14.00

1 стол	Пряничный поросенок из фоамирана 6 + А Вы знали, что несмотря на кажущуюся неуклюжесть, поросята — неплохие бегуны? Взрослая свинка может пробежать километр за 5 минут. Давайте сделаем вместе задорного поросенка — символ наступающего 2019 года. Мастер: Молоткова Татьяна Юрьевна
2 стол	«Новогодняя игрушка» Изготовление поделки из пенопласта и ткани. 9 +   Мастер: Енукян Ирина Ашотовна
3 стол	Новогодняя елочка из бисера 10 + Елочка из бисера хороший подарок подружке на Новый год. Мастер: Романкова Наталия Борисовна

14.00-16.00

1 стол	Хрюшка в шапочке 8 + Куклы из капрона очень популярны. Предлагаем сшить Хрюшу из это материала. Мягкий милый маленький сувенир размером с ладошку порадует того, кому вы подарите его. Мастер: Пыхова Людмила Николаевна
2 стол	Дизайн сувенирной продукции в стиле Северная Двина 10 +   Крестьянские росписи Северной Двины — яркое и самобытное явление русского народного искусства. Изделия, выполненные в данной технике, пользуются большим спросом в нашей стране и за рубежом. Данный мастер-класс позволит сделать своими руками, красивые сувениры, которые никого не оставят равнодушными! Мастера: Артамонова Кулешова Галина Сергеевна Юрасова Варвара Алексеевна
3 стол	«Елочка» на шпажке — элемент для декорирования праздничного стола 5 + Поделка «Елочка» прекрасно украсит Новогодний стол. Таких «Елочек» можно сделать несколько. Ее можно воткнуть в Новогодние блюда. Например, в апельсин, в мясное или рыбное ассорти. Мастер: Королёва Светлана Юрьевна, педагог ГКУ ЦССВ «Южное Бутово»

16.00-18.00

1 стол	Ёлка-брошь 7 + Проста в изготовлении, будет оригинальным новогодним подарком, который самостоятельно сможет сделать даже ребёнок. В оформлении можно использовать различные украшения – бисер, фетр, бусы, пайетки и т.п. Мастер: Паялина Наталья Михайловна
2 стол	Весёлый поросёнок 6 + Из мягкого фетра уютная Хрюшка в подарок близким и друзьям шьётся легко и просто! Мастер: Зобнина Светлана Юрьевна
3 стол	«Новогодний сувенир из кожи»   Мастер: Селифанова Ольга Васильевна

18.00-20.00

1 стол	«Новогодний шар из гофрированного картона»   Могу провести мастер класс с гофрированным картоном, сделать новогоднюю игрушку и снежинки! Мастер: Марина Овсянникова
2 стол	Мастер-класс с использованием материалов для детского творчества «JOVI» Сертифицированные товары для детей от 2-х лет joviland.ru
3 стол	Мастер-класс с использованием материалов для детского творчества «JOVI» Сертифицированные товары для детей от 2-х лет joviland.ru

---

30 ноября,

пятница

12.00-14.00

1 стол	Новогодняя открытка Скрапбукинг 8 + Предновогоднее настроение создать довольно просто, ведь все кроется в мелочах. Попробуем изготовить Новогоднюю открытку своими руками, это очень весело и просто, такой оригинальный подарочек по достоинству оценят друзья и близкие. Мастер: Пелих Олеся Юрьевна
2 стол	Гирлянда из снежинок В технике оригами 8 + Украсим дом к Новому году воздушной пушистой гирляндой! Мастер: Самойлова Ольга Ильинична
3 стол	Дизайн сувенирной продукции в стиле Городец 10 + Никогда ни с чем не спутаешь радостных красок городецкой росписи, ее роскошных цветочных гирлянд. Городецкая роспись символична. Конь в ней — символ богатства, птиц — символ счастья, а цветы — здоровья и процветания в делах. Данный мастер-класс позволит сделать своими руками красивые сувениры, с пожеланиями здоровья и успехов, которые никого не оставят равнодушными! Мастера: Царицына Мария Анатольевна Верхогляд Анастасия Викторовна Скворцова Анна Андреевна

14.00-16.00

1 стол	Игрушка на ёлку 8 + Объёмная бумажная аппликация на фоне рисунка — отличный новогодний подарок! Мастер: Козлова Анастасия Юрьевна
2 стол	Снежинки Оформление открытки в технике квиллинг 7 + Поздравительная новогодняя открытка, оформленная снежинкой. Мастер: Мельникова Надежда Яковлевна
3 стол	Новогодняя ёлочка из войлока 8 + Маленькая новогодняя ёлочка выполнена из войлока методом сухого валяния. Ёлочка украшена золотистыми пайетками. Изделие может служить новогодним подарком или новогодним украшением. Мастер: Лукьянова Марина Витальевна

16.00-18.00

1 стол	Открытка «Новогодний Снеговик» Аппликация объемная из бумаги 7 + Симпатичный поросёнок порадует Вас в Новом году и принесёт удачу! Аппликация из разноцветного картона. Мастер: Козлова Ирина Николаевна
2 стол	Елочная игрушка «Пряничный домик» Аппликация из фетра 7 + Во многих странах существует традиция на Рождество делать пряничные домики, украшенные сахарной глазурью, шоколадом и карамельками. Из фетра тоже можно сшить елочную игрушку, которая будет очень похожа на такой пряничный домик. Елочные игрушки, сшитые вручную, особенно хорошо подходят для украшения домашних елок, ведь они создают теплую семейную атмосферу. Мастер: Артамонова Марина Петровна
3 стол	Снежинка из фоамирана 7 + Снежинки – волшебные спутницы зимы, всегда разные и неповторимые, они неизменно сопровождают каждый Новый год. Снежинка – это универсальное украшение для любого зимнего праздника, и, в особенности, для новогодних и рождественских.  Мастер: Шашко Галина Алексеевна

18.00-20.00

1 стол	Мастер-класс «Зимнее волшебство в стекле» 6 + «Как запомнить красоту зимы? Наполнить ею обыкновенную маленькую бутылочку и почувствовать себя волшебником, затем можно повесить её на ёлку или использовать для украшения стола. В мастер-классе используется бисер и декоративные материалы.» Мастер: Удовиченко Анастасия Евгеньевна
2 стол	«Поросёнок, снеговик, медведь и пингвин» Аппликация из глиттерного и плюшевого фоамирана Симпатичные сказочные персонажи в технике аппликация из оригинального яркого и блестящего материала понравятся детям. Оформлены в виде открытки или картинки-панно. Мастер: Сорокина Людмила Валерьевна
3 стол	Мастер-класс с использованием материалов для детского творчества «JOVI» Сертифицированные товары для детей от 2-х лет joviland.ru

---

1 декабря, суббота

12.00-14.00

1 стол	Новогодняя игрушка-подвеска для ёлки В технике точечной росписи 7 + Подвеска в технике точечной росписи прекрасно впишется в интерьер вашего дома! Вы научитесь базовым навыкам точеной росписи, узнаете, как правильно создавать поделку в данной технике.  Материалы: контуры для стекла, бумажные салфетки.  Мастер: Данькова Ольга Владимировна
2 стол	Сувенир «Ангелочек» 5 + Сделанный своими руками ангелочек станет прекрасным подарком для близких и друзей, а может быть и личным талисманом на удачу. Мастер: Сиджах Гошнаго Дзепшевна
3 стол	Сувенир «Снежинка» 3 + Снежинка из пластилина станет необычным украшением интерьера в предверии новогоднего праздника.  Мастер: Сиджах Ася Казбековна

14.00-16.00

1 стол	«Зимняя фея» 10 + Эта теплая мягкая игрушка, сделанная своими руками, будет радовать всех, кому попадет в руки. Если очень захотеть, то она и желание может исполнить! Мастер: Капустина Елена Васильевна
2 стол	«Упаковка для подарка „Хрюшка“ 7 + В небольшую упаковку может поместиться много подарков. Того, кто откроет эту коробочку ждет большой сюрприз! Мастер: Ивановская Наталья Петровна
3 стол	Новогодний сувенир-брелок  «Поросенок» 8 + Свинка — символ 2019 года. Пусть этот веселый поросенок приносит счастье и радость целый год! Мастер: Руденко Эльвира Александровна

16.00-18.00

1 стол	Мастер-классы «Рождественская звезда» и «Коробочка для подарка» 7 + Звезда в технике оригами, выполненная своими руками из яркой цветной бумаги, украсит комнату к новому году и Рождеству. Мастер: Цесляк Наталья Александровна
2 стол	Подставка под кружку «Хрюшка» 12 + Милая мордочка хрюшки – не только символ наступающего 2019 года. Это оригинальная фетровая  подставка под кружку или стакан. Даже малыш способен вырезать по шаблону и нарисовать мордочку на кусочке фетра. А уж мастера постарше смогут показать свое мастерство владения ниткой и иголкой. Мастер: Рослякова Татьяна Александровна
3 стол	Пальчиковый театр из фетра 8 + Отличная игрушка, выполненная своими руками, в которую можно играть бесконечно!  Мастер: Бурмистрова Ольга Юрьевна

18.00-20.00

1 стол	«Новогодняя корона» 8 + Новогодняя корона из картона и разноцветной мишуры, сделанная своими руками, может служить интересным дополнением к карнавальному костюму. И долгожданный праздник будет ярким и незабываемым. Мастер: Панина Наталия Николаевна
2 стол	Мастер-класс с использованием материалов для детского творчества «JOVI» Сертифицированные товары для детей от 2-х лет joviland.ru
3 стол	Мастер-класс с использованием материалов для детского творчества «JOVI» Сертифицированные товары для детей от 2-х лет joviland.ru

---

2 декабря, воскресенье

12.00-14.00

1 стол	Новогодняя медаль «Поросенок» (аппликация) 6 + По восточному календарю 2019 год пройдет под знаком «Свинки». Вот такую медальку может вырезать из картона любой ребенок, умеющий держать ножницы в руках и подарить друзьям в новогоднюю ночь. Мастер: Детинкина Ольга Алексеевна
2 стол	Мастер-класс «Дед Мороз-мешочек из фетра» 10 + Дед Мороз всегда с мешком подарков, а этот сам является мешочком. Мастер: Харитонова Светлана Викторовна
3 стол	Новогоднее украшение в технике изонити 5 + Новогоднее украшение для елочки или интерьера в виде снежинки, звездочки, принесет в дом радость и веселое настроение! Мастер: Цуканова Татьяна Петровна

14.00-16.00

1 стол	Мастер — класс Аппликация из фоамирана «Поросенок»  7 + Вы любите шить? Тогда приходите к нам. С помощью фоамирана, иглы и ниток можно сделать аппликацию «Поросенок». Это будет талисман будущего года, которым можно украсить альбом, сумочку, конверт, открытку и другие предметы. Мастер: Юркина Наталья Анатольевна
2 стол	«Елочные шары» (из заготовок для декора) 6 + Фабричные новогодние украшения никогда не смогут заменить теплоту и душевность изделий, сделанных своими руками, и пусть Домашний хенд-мейд будет не идеален, но зато в него будет вложена душа, а это главное! Мастер: Григорьева Елена Владимировна
3 стол	Тема: «Пряники рождественские» из жидкой полимерной глины 6 + Мастер: Старикова Ольга Сергеевна

14.00-16.00

1 и 2 столы	Создание открыток в технике скрапбукинг (на 2 стола) 6 + МК «Создание открыток». Любую технику творчества, которую вы познали или только с ней познакомились, можно использовать для создания открытки. Нужно только знать основные правила скрапбукинга. Предлагаем создать маленькую новогоднюю историю на бумаге, используя технику оригами. Мастера: Уланова Наталья Васильевна Ананьева Светлана Валерьевна
3 стол	Брелок-подвеска «Варежка» из полимерной глины   6 + Мастер: Старикова Ольга Сергеевна

---

Атомосфера Творчества: atmosferatvorchestva.ru

ТВК Тишинка, Москва, Тишинская пл. 1, с1
м. Белорусская

---

Квиллинг, Счастье, Дед Мороз, Снежинка, Пингвин, Подарок, Елочка, Рождество, Новый год, Поросенок, Елочные игрушки, Снеговик, Дом, Бисер, Цветы, Домашний театр, Символ года, Мягкая игрушка, Аппликация, Оригами, Упаковка, Объемная аппликация, Роспись, Коробочка, Подвеска, Подставка, Фетр, Панно, Бумажные цветы, Открытка, мастер-классы00016.11.2018, 1716 просмотров.

Комментарии Фома Денич

© 2007-2021 Fusion Media Limited. Все права зарегистрированы. 18+

Предупреждение о риске: Торговля финансовыми инструментами и (или) криптовалютами сопряжена с высокими рисками, включая риск потери части или всей суммы инвестиций, поэтому подходит не всем инвесторам. Цены на криптовалюты чрезвычайно волатильны и могут изменяться под действием внешних факторов, таких как финансовые новости, законодательные решения или политические события. Маржинальная торговля приводит к повышению финансовых рисков.
Прежде чем принимать решение о совершении сделки с финансовым инструментом или криптовалютами, вы должны получить полную информацию о рисках и затратах, связанных с торговлей на финансовых рынках, правильно оценить цели инвестирования, свой опыт и допустимый уровень риска, а при необходимости обратиться за профессиональной консультацией.
Fusion Media напоминает, что информация, представленная на этом веб-сайте, не всегда актуальна или точна. Данные и цены на веб-сайте могут быть указаны не официальными представителями рынка или биржи, а рядовыми участниками. Это означает, что цены бывают неточны и могут отличаться от фактических цен на соответствующем рынке, а следовательно, носят ориентировочный характер и не подходят для использования в целях торговли. Fusion Media и любой поставщик данных, содержащихся на этом веб-сайте, отказываются от ответственности за любые потери или убытки, понесенные в результате осуществления торговых сделок, совершенных с оглядкой на указанную информацию.
При отсутствии явно выраженного предварительного письменного согласия компании Fusion Media и (или) поставщика данных запрещено использовать, хранить, воспроизводить, отображать, изменять, передавать или распространять данные, содержащиеся на этом веб-сайте. Все права на интеллектуальную собственность сохраняются за поставщиками и (или) биржей, которые предоставили указанные данные.
Fusion Media может получать вознаграждение от рекламодателей, упоминаемых на веб-сайте, в случае, если вы перейдете на сайт рекламодателя, свяжитесь с ним или иным образом отреагируете на рекламное объявление.

Фома — Сергей Михалков

Подробности

Категория: Сергей Михалков

Фома (стих Сергея Михалкова)

---

В одном переулке
Стояли дома.
В одном из домов
Жил упрямый Фома.

Ни дома, ни в школе,
Нигде никому —
Не верил
Упрямый Фома
Ничему.
На улицах слякоть,
И дождик,
И град.
– Наденьте галоши,—
Ему говорят.

– Неправда,—
Не верит Фома,—
Это ложь…—
И прямо по лужам
Идёт без галош.
Мороз.
Надевают ребята коньки.
Прохожие подняли воротники.
Фоме говорят:
– Наступила зима.—
В трусах
На прогулку выходит Фома.
Идёт в зоопарке
С экскурсией он.

– Смотрите, – ему говорят,—
Это слон.—
И снова не верит Фома:
– Это ложь.
Совсем этот слон
На слона не похож.
Однажды
Приснился упрямому сон,
Как будто
Шагает по Африке он.
С небес
Африканское солнце печёт,
Река, под названием Конго,
Течёт.
Подходит к реке
Пионерский отряд.
Ребята Фоме
У реки говорят:
– Купаться нельзя:
Аллигаторов тьма.

– Неправда! —
Друзьям отвечает
Фома.
Трусы и рубашка
Лежат на песке.
Упрямец плывёт
По опасной реке.

Близка
Аллигатора хищная пасть.
– Спасайся, несчастный,
Ты можешь пропасть!

Но слышен
Ребятам
Знакомый ответ:
– Прошу не учить,
Мне одиннадцать лет!
Уже крокодил
У Фомы за спиной.

Уже крокодил
Поперхнулся Фомой:
Из пасти у зверя
Торчит голова.
До берега
Ветер доносит слова:
– Непра…
Я не ве…
Аллигатор вздохнул
И, сытый,
В зелёную воду нырнул.
Трусы и рубашка
Лежат на песке.
Никто не плывёт
По опасной реке.

Проснулся Фома,
Ничего не поймёт…
Трусы и рубашку
Со стула берёт.
Фома удивлён,
Фома возмущён:
– Неправда, товарищи,
Это не сон!
Ребята,
Найдите такого Фому
И эти стихи
Прочитайте ему.

---

— КОНЕЦ —

Стих Автор: Сергей Михалков. Иллюстрации: Юдин

Томас и друзья S 13 E 8 Томас и свиньи / Резюме

http://tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/recap/thomasandfriendss13e8thomasandthepigs

Дата выхода в эфир : 3 февраля 2010 г. (Великобритания), 25 сентября 2010 г. (США)

Фермер Троттер просит Томаса собрать немного соломы для поросят, которые скоро родятся. Но по пути Томас видит другие вещи, которые, по его мнению, понравятся поросятам, поэтому он собирает молоко у Перси, яблоки у Джеймса и каштаны у детей, полностью заполняя его платформу.Когда Томас добирается до фермы Мак-Колла, фермер Мак-Колл говорит Томасу, что для соломы нет места. Итак, Томас отвозит необычный груз фермеру Троттеру, который говорит Томасу, что поросята не любят яблоки, каштаны и молоко, поскольку солома является основным приоритетом, как только они рождаются. Фермер Троттер говорит Томасу опорожнить его платформу и собрать солому. По пути Перси и Джеймс пытаются рассказать Томасу о своих мыслях о том, что хотели бы поросята, но Томасу некогда их слушать, так как он опаздывает.Наконец, Томас забирает солому у фермера Мак Колла и спешит обратно на свиноферму. Томас не может видеть свиней, думая, что он слишком поздно, но фермер Троттер говорит ему, что он как раз вовремя. Один из поросят обращает внимание на Томаса, поэтому фермер Троттер называет поросенка Томасом.

Тропы, представленные в эпизоде:

• Эзоп: Всегда получайте то, о чем вас просят, и ничего больше.
• Люминесцентный румянец: Томас после того, как осознал свою ошибку и когда фермер Троттер назвал в его честь одного из своих поросят.
• Боже мой, что я наделал?: Томас так чувствует себя после того, как узнал от фермера Троттера, что будущим свиньям не понравится то, что он принес, и им нужна их соломинка, поскольку они родятся в любую минуту .
• Предел одного Стива: бросить вызов; Фермер Троттер назвал одного из поросят в честь Томаса в честь событий дня.
• Rhymes on a Dime: Томас постоянно пытается делать свою работу правильно и получать соломинку.
• Правило трех: Томас заканчивает собирать молоко, яблоки и каштаны.Свиньям это нравится, но новорожденным свиньям нужна их соломинка.

Свинья-Бич до Сент-Томаса на самолете

Шарлотта Амалия, Виргинские острова США

Шарлотта Амалия, расположенная на острове Сент-Томас, является столицей и крупнейшим городом Виргинских островов Соединенных Штатов. Она была основана в 1666 году как Taphus (что означает «пивной дом» или «пивной холл»). В 1691 году город был переименован в Шарлотту Амалию в честь Шарлотты Амалии Гессен-Кассельской (1650–1714), супруги короля Дании-Норвегии Кристиана V.Он имеет глубоководную гавань, которая когда-то была убежищем для пиратов, а теперь является одним из самых загруженных портов для круизных лайнеров в Карибском бассейне, где ежегодно прибывает около 1,5 миллиона пассажиров круизных судов. В гавани, защищенной островом Хассель, есть причалы и заправочные станции, механические мастерские и верфи. До 1966 года она была базой американских подводных лодок. Город был населен на протяжении веков. Когда Христофор Колумб прибыл в 1493 году, эту местность населяли карибы, араваки, чибони и коренные народы таино.Он находится на южном берегу в начале гавани Сент-Томас. В 2010 году население города составляло 18 481 человек, что делает его крупнейшим городом на архипелаге Виргинских островов. Сотни паромов и яхт проходят мимо города каждую неделю. — Википедия

Развлечения в Шарлотта-Амалия

• Санкт-ПетербургСинагога Фомы

  Синагога Св. Томаса — историческая синагога по адресу 2116 Crystal Gade, Queens Quarters, в Шарлотт-Амалия на острове Сент-Томас на Виргинских островах США. Официальное название синагоги — Beracha Veshalom Vegmiluth Hasadim. Построенная в 1833 году для конгрегации, основанной в 1792 году, это синагога с самой длинной историей непрерывного использования на территории нынешних Соединенных Штатов.В 1997 году он был объявлен национальным историческим памятником.

• Форт Кристиан

  Форт Кристиан — это построенный дано-норвежцами форт в Шарлотт-Амали, Сент-Томас, США.Южные Виргинские острова. Построенный в 1672–1680 годах, в начале первого успешного колониального поселения на острове, форт служил критическим пунктом обороны и правительства на протяжении всего периода датско-норвежской, а затем и датской администрации, которая закончилась в 1917 году продажей островов. В Соединенные Штаты. В настоящее время здесь находится музей Св. Томаса, в котором хранятся артефакты и искусство датско-норвежского периода. В 1977 году он был признан Национальным историческим памятником США.

• Coki Beach

  Коки-Бич (Coki Beach) — пляж на острове Сент-Томас, Виргинские острова США, расположенный в Карибском бассейне.

• Коралловый мир океана

  Коралловый мир — морской парк, расположенный на острове Сент-Томас, Виргинские острова США. Океанский парк состоит из открытой водной системы, где вода течет через каждый из экспонатов и обратно в океан.Среди экспонатов — Caribbean Reef Encounter — круглый резервуар объемом 80 000 галлонов, открытый сверху для фильтрации природных элементов. В «Морских садах» есть 21 резервуар меньшего размера, демонстрирующий жизнь океана в Карибском море. Shark Shallows — питомник акул-подростков. Бассейн для скатов, где гости могут покормить скатов после презентации. Два черепашьих бассейна со спасенными морскими черепахами. Сенсорный бассейн с морскими звездами, кушеткой, крабами-отшельниками, морскими огурцами и морскими ежами. Вольер лорикетов, где можно покормить лорикетов.Шоу морских львов проводится два раза в день в Морских садах. И башня подводной обсерватории, которая спускается на 20 футов под океан с окнами, через которые можно наблюдать и наблюдать за океанской жизнью в ее естественной привычке. Также на территории работают сувенирные магазины и рестораны.

Где остановиться в Шарлотте Амалии

д-р инж. Томас Далштейн, новый исполнительный директор Big Dutchman

Наблюдательный совет Big Dutchman AG назначил Dr.-Ing. Томас Далштейн в качестве нового исполнительного директора. В качестве одного из трех членов Правления Далштейн взял на себя ответственность за логистику и закупки, а также за глобальное послепродажное и выездное обслуживание в апреле 2021 года. Ранее эту должность успешно занимал Свен Герике более чем 15 лет.

«С доктором инж. Томас Дальштейн, обладающий обширными знаниями, поддержит Big Dutchman », — говорит Юрген Штайнеманн, председатель наблюдательного совета.«Я уверен, что его ноу-хау помогут нам справиться со сложными проблемами на рынках по всему миру. Его предшественник Свен Герике создал региональные логистические центры в Фехте, Россия, Северная Америка, Южная Америка и Азия, что поставило Big Dutchman в очень выгодное положение ». На своем последнем заседании Наблюдательный совет поблагодарил Свена Герике «за его большую личную приверженность и исключительную надежность».

Доктор.-Ing. Томас Дальштейн ранее отвечал за Beumer Corporation в Северной Америке в качестве генерального директора. Beumer — один из ведущих мировых поставщиков решений для внутренней логистики. До Beumer Далштейн почти 15 лет занимал различные руководящие должности в Siemens. Свен Герике, достигший пенсионного возраста, надеется, что у него появится больше времени для отдыха. В качестве вновь избранного председателя Agrar- und Ernährungsforum Oldenburger Münsterland (AEF) (форума по сельскому хозяйству и питанию региона Ольденбург-Мюнстерланд) он продолжит делиться своим опытом и знаниями с представителями отрасли.

Big Dutchman уже много лет считается лидером на международном рынке оборудования и систем кормления для современного свиноводства и птицеводства. Ассортимент инновационного семейного предприятия включает традиционные системы кормления и системы кормления с компьютерным управлением, а также оборудование для контроля микроклимата и очистки воздуха.Спектр услуг варьируется от малых до крупных, полностью интегрированных ферм под ключ. Big Dutchman предоставляет клиентам все возможности — от планирования до ввода в эксплуатацию. История Big Dutchman восходит к 1938 году, когда основатели компании изобрели первый в мире автоматический цепной питатель в США. Сегодня штаб-квартира компании находится в Фехта-Кальвеслаге, Германия, где работают 1000 из примерно 3400 сотрудников по всему миру. Надежные системы от известного немецкого поставщика оборудования для птицеводства и свиноводства можно найти на всех пяти континентах и ​​более чем в 100 странах.Группа Big Dutchman за последний финансовый год достигла товарооборота около 985 миллионов евро.

Разве это мудро, Свинья? электронная книга Яна Томаса | Официальная страница издателя

Восемь лет после упорной и нежелательной одержимости Даком репы в «Дне рождения коровы» (2008), теперь очередь Свиньи быть странным животным. Мышь, Корова и Свинья варят суп из огромного котла. По мере того, как вбрасывается растущий ассортимент овощей — одна луковица, две кочаны капусты — и три зонтика, наступает энергичное упражнение по счету! Озадаченные, но всегда вежливые Мышь и Корова спрашивают: «Разве это мудро, Свинья?» К бурлящему бульону присоединяются и другие овощи, но вклад Свиньи составляет шесть галош.Бегущий припев к «Разве это мудро, Свинья?» достигает апогея, когда Свин беспечно объявляет, что были приглашены 10 его самых голодных друзей. С ложками в руках множество свиней-свиней с удовольствием тусуются в горшочке с супом, а Мышь и Корова начинают ценить случайно доступные зонтики и калоши. Подчиняясь неизбежности смены меню, Мышь заказывает вместо этого пиццу. Яркие и сумасшедшие иллюстрации Томаса не подчиняются никаким границам и с хриплой энергией истекают кровью со страниц.Умелая цифровая настройка меняет выражения лиц друзей с предвкушения на огорчение среди нарастающего хаоса. Су-шеф-повара дошкольного образования, бухгалтеры детского сада и все, кто находится между ними, найдут сходство в своих смехотворных реакциях на это подробное руководство для импровизированных поставщиков общественного питания (иллюстрированная книга. 3-6)

— Обзоры Киркуса, 15.06.16

Мышь варит суп, и Корова и Свинья готовы помочь. Но в то время как Корова понимает понятие «ингредиент супа», Свинья — нет.«Вот луковица!» — говорит Мышь. «Вот две капусты!» Корова говорит. «А вот … три зонтика!» Свинья говорит. Корова и Мышь отвечают на нетрадиционный вклад Свиньи объявлением названия книги — относительно уравновешенный подход, который отсылает к неконфликтным методам воспитания, которые можно научить. Даже когда настала очередь Свиньи бросить в горшок шесть штук, и он предлагает охапку калош, его друзья отказываются кидать полотенце (образно говоря, конечно). Свин не только наконец овладевает этим, но и доказывает, что принести калоши и зонтики на приготовление супа — не такая уж плохая идея — если кто-то пригласил 10 грязных свиней.Томас ( Давайте споем колыбельную с храбрым ковбоем, ) сводит детали в своих карикатурных раскрасках к минимуму: с такими выразительными персонажами и такими резкими комическими ритмами, зачем позолочить лилию? Бонус: «Это мудро, Свинья?» — отличная семейная фраза. До 8 лет.

— Еженедельный обзор Publishers * ПОКАЗАННЫЙ ОБЗОР *, 27 июня 2016 г.

Дети будут в восторге от этой глупой вариации традиционной сказки «Каменный суп». Некоторые животные добавляют ингредиенты, чтобы приготовить большую кастрюлю с супом, но Свинья приносит некоторые, казалось бы, странные предметы, такие как зонтики и калоши.Когда Свинья приносит свои подношения, другие животные спрашивают: «Разве это мудро, Свинья?» Все юные читатели будут знать, что его глупые пожертвования вовсе не мудры, и будут смеяться над его неудачным выбором. Но, в конце концов, выбор Свиньи действительно мудр. Книга написана в привычном для автора стиле: большие карикатурные иллюстрации с жирными черными контурами покрывают страницы, а текст передается в виде речевых пузырей. Ингредиенты также представлены в виде урока счета: «одна луковица, две капусты» и так далее.Юных читателей легко увлечет смешная свинья и привлекательные иллюстрации, и они будут вовлечены в тонкое упражнение на счет. ВЕРДИКТ. Это чтение вслух призывает к расширенным занятиям, например к тому, чтобы дети вносили (рисовали, раскрашивали или резали) свои собственные пожертвования в общую кастрюлю с супом для всей группы. Рекомендуется для всех коллекций.

— Журнал школьной библиотеки, сентябрь 2016 г.

Какое отношение взлеты и падения Восточной Германии связаны со свиньями? На самом деле очень много: NewsCenter

19 ноября 2020 г.

В своей новой книге «Коммунистические свиньи: история животных в период взлета и падения Восточной Германии» (University of Washington Press, 2020) профессор истории Рочестерского университета Томас Флейшман исследует историю социалистической страны исключительно через призму свиноводства.(Фото Getty Images)

Подход коммунистического государства к промышленному свиноводству предвосхитил его упадок, утверждает историк из Рочестера в новой книге.

Томас Флейшман был одержим свиньями большую часть последнего десятилетия.

Прослеживая историю возникновения Восточной Германии сразу после Второй мировой войны до ее внезапного краха в 1989 году, доцент кафедры истории Рочестерского университета изучил историю социалистической страны исключительно через призму свиноводства.В своей новой книге « коммунистических свиней: история взлета и падения Восточной Германии » (University of Washington Press, 2020) Флейшман утверждает, что сельское хозяйство при коммунизме во многих отношениях мало чем отличалось от капиталистического.

Томас Флейшман, доцент кафедры истории (фото Ирис Биери)

«Свиноводство и свиноводство представляют собой четкий пример конвергенции», — говорит Флейшман, который потратил годы на изучение национальных и местных архивов в США и бывшей Восточной Германии, а также на интервью и посещение бывших промышленных свиноводов в ныне несуществующей Германии. Демократическая Республика (ГДР), авторитарное государство-сателлит Советского Союза.

Свинья, утверждает он, сыграла фундаментальную роль в попытках ГДР создать современную промышленную продовольственную систему, хотя и основанную на коммунистических принципах крупномасштабного коллективного хозяйства. К середине 1980-х годов Восточная Германия производила больше свинины на душу населения, чем Западная Германия и Великобритания вместе взятые.

Но небольшая страна заплатила высокую цену за свое свиноводческое мастерство: от загрязнения навозом до болезней животных и постоянной нехватки продовольствия — зависимость от промышленной свинины, большая часть которой предназначалась для экспорта, предвещала окончательный экологический и политический коллапс страны в 1989 году. .

Для многих 40-летняя история Восточной Германии сводится к печальной истории экологической, идеологической и экономической катастрофы. Однако предположение, что экологическое фиаско этого типа умерло вместе с коммунистическим экспериментом, было бы извлечением неверных уроков из истории, утверждает Флейшман. Вместо этого он намеревается проследить историю кризисов загрязнения, вызванных глобальным подъемом промышленного сельского хозяйства в прошлом веке, которые разрушили режим Восточной Германии и сохраняются по сей день в других местах.

«Если слово« оруэлловский »является сокращением для некоего тоталитарного режима, то ГДР казалась его реальным воплощением», — пишет Флейшман, изобилующий коммунистическими свиньями с фермы Скотного двора Джорджа Оруэлла . И «подобно свиньям и людям Оруэлла, коммунистические и капиталистические страны приняли аналогичные формы сельскохозяйственного производства, в которых земля, труд и животные считались дешевыми и одноразовыми».

Такое промышленное сельское хозяйство, утверждает он, не является исключительной прерогативой тоталитарных режимов; сопутствующие издержки для общества и природы в других местах столь же высоки.

«Кризисы, связанные с загрязнением воздуха и воды, поломки на фермах и серия временной нехватки продовольствия [в Восточной Германии] — появляются не как отклонение от нормы, а как центральная черта промышленного сельского хозяйства во всем мире», — пишет Флейшман. «Они показывают, что дешевая еда на самом деле невообразимо дорогая».

Вы пишете, что никакое другое животное, кроме человека, не занимает более важное место в истории Восточной Германии, чем свинья. Как вы добрались до свиньи?

Когда я сначала пошел в архивы в Германии, чтобы провести это исследование, я не планировал писать о животных.Сначала я задавал конкретные вопросы о системе промышленного сельского хозяйства ГДР и о том, как она функционировала. Но, прочитав сотни файлов, я начал замечать, что свиньи были повсюду. Режим беспокоился о том, сколько их было, чем кормили свиней, как управлять отходами от свиней, и были ли они в достаточном количестве снабжены свининой в склады страны. В то же время я много читал по истории окружающей среды, в которой животные использовались в качестве основного объектива.И чем больше я читал о свиньях, тем больше увлекался этим. Они жили рядом с людьми так же долго, как и любое другое животное, кроме собак. Однако то, как они выглядели, что ели, где и как жили, постоянно менялось. Короче говоря, «чтение» свиньи может многое рассказать вам о том, как человеческое общество построено вокруг нее.

В 1970-е годы в Восточной Германии произошло широкое распространение свиноводства. Почему?

Множество факторов, включая конец Бреттон-Вудской системы — системы институтов и правил, которая была создана в конце Второй мировой войны для предотвращения спекуляций, регулирования потоков капитала и ограничения размера и волатильности финансовых рынков. — означало меньшие ограничения на капитал на мировых рынках и, как следствие, больший экономический обмен между Востоком и Западом.На этом фоне восточные немцы решили расширить свой сельскохозяйственный сектор. Одновременно с этим такие сверхдержавы, как США, Советский Союз и Китай, а также небольшие европейские государства начали устанавливать новые дипломатические отношения друг с другом — период, известный как разрядка. В двух Германии это завершилось Основным договором 1972 года, который нормализовал отношения между Восточной и Западной Германией. Два государства признали друг друга, заключили соглашения о посещениях и пересечении границ, но также критически открыли торговые отношения.Теперь Восточная Германия внезапно получила доступ к миру дешевых денег и товаров. Они взяли большие займы, чтобы построить свою экономику и инфраструктуру, полагая, что это подтолкнет Восточную Германию к созданию всемирно известной экспортной динамо-машины. И сельское хозяйство, особенно производство свинины, было важной частью этого плана.

К 1980-м годам свиноводство в Восточной Германии ничем не отличалось, скажем, от промышленного свиноводства на ферме в Айове. Почему?

Восточные немцы следовали модели промышленного сельского хозяйства, которая была распространена на Западе с 1950-х годов.Как и в США, они стремились увеличить размер своих полей и ферм ради эффективности, экономии на масштабе и промышленных технологий. Они также переделали внутреннюю часть своих сараев, организовав производственные подразделения в зависимости от этапов жизни животных, разводя свиней для круглогодичного опороса, адаптируя кормовые ресурсы к жизненному циклу животных и так далее. Эти практики не были уникальными. Многие из них возникли в США, и, пожалуй, самым известным является создание вертикально интегрированных животноводческих ферм.США экспортировали большую часть этой модели за границу в рамках своей стратегии «мягкой силы» времен холодной войны, где, согласно моим исследованиям, она даже непреднамеренно проникла в Восточную Европу и нашла восторженных последователей в Восточной Германии.

К 1970-м годам восточные немцы создали систему, ужасно похожую на сельское хозяйство в Айове, но в ней отсутствовала одна важная вещь. У нее не было доступа к тому количеству дешевых ресурсов, в основном зерна, которые делали сельское хозяйство США таким производительным и дешевым.

Тем не менее, как вы пишете, именно тогда изменились правила западного капитализма и холодной войны, а вместе с тем и условия для Восточной Германии.

Да, в начале 1970-х годов сельское хозяйство Восточной Германии было «спасено». Режим начал импортировать зерно, технологию — не только тракторы или кормораздатчики, но и целые бойни — и животных, чтобы увеличить их производство. И какое-то время это действительно работало. Они начали выращивать свинину, откармливая ее на западном зерне, и экспортировали за границу, получая большие доходы в западной валюте, которые затем использовали для расширения своей сети социальной защиты, строительства большего количества жилья и инвестирования в новые секторы экономики.На мой взгляд, вы могли бы взять директора восточногерманской фермы, посадить его на заводе Hormel в Остине, штат Миннесота, в 1980-х годах, и он — тогда это определенно был бы «он» — точно понял бы, как завод должен был работать.

Это история параллельной разработки с использованием общей модели, которая позже сходится. В конечном итоге движение дешевых товаров, таких как зерно, мясо, масло и деньги, привлекло ГДР на мировые рынки и в результате сделало ее все более нестабильной.

В начале 1970-х годов Leicoma была первой гибридной свиньей в ГДР, получившей статус породы. Названная в честь городов, расположенных рядом с тремя предприятиями, которые разработали гибрид — Лейпцигом, Котбусом и Магдебургом, — новая порода свиней впоследствии была адаптирована на большинстве свиноводческих предприятий Восточной Германии. (Фото любезно предоставлено Deutsches Schweinemuseum e.V.)

Какую роль сыграло загрязнение в ГДР?

Усиливающийся экологический кризис стал основной причиной ослабления поддержки режима.Конечно, загрязнение бурым углем — более известный пример, когда горение этого грязного источника топлива покрыло здания и легкие восточных немцев. В своей книге я указываю на еще один недооцененный источник недовольства: загрязнение навозом. Из-за размера заводских ферм в Восточной Германии свиньи производили больше навоза, чем фермеры могли, так сказать, переработать. И поэтому он был тайно сброшен в лес или разбросан по полям, или он просто вытек из резервуаров, где он попал в питьевую воду по всей стране.

Конечно, именно более широкий контекст революций 1989 года во всем Восточном блоке зажег искру в ГДР, где диссиденты предоставили своим гражданам готовый список требований и критики режима. А экологические проблемы были одной из многих проблем, вокруг которых сплотились протестующие.

Так почему же промышленное свиноводство помогло свергнуть режим Восточной Германии, но не оказало дестабилизирующего воздействия на США?

Между Восточной Германией и США было несколько ключевых различий.Во-первых, экономика Восточной Германии была вынуждена продолжать производство на таком высоком уровне из-за зависимости режима от западных рынков. В начале 1980-х годов иностранные кредиторы начали отзывать свои непогашенные кредиты Восточному блоку. Производство свинины поддерживало экономику Восточной Германии на плаву, и поэтому режиму приходилось уделять приоритетное внимание экспорту мяса за границу, несмотря на то, что страна страдала от загрязнения и дефицита внутри страны.

Во-вторых, кризис загрязнения в большей степени сосредоточился в ГДР.Помните, что страна была размером примерно с Огайо, но производила свинину наравне с целыми регионами США. Это сделало загрязнение навозом более заметным и незамедлительным для восточных немцев. Это не означает, что загрязнения не происходит в США — оно происходит только в более малонаселенных или более бедных регионах. Любой, кто изучал загрязнение водоснабжения в Северной Каролине или смотрел на мертвую зону в Мексиканском заливе, может засвидетельствовать реальный ущерб, который промышленное животноводство наносит стране прямо сейчас.

Промышленные свиньи были предназначены для демонстрации реального существующего социализма в ГДР. Вместо этого произошло обратное. Как?

Думаю, это сложный ответ. В некотором смысле расширение производства свинины было успешным и работало так, как задумано. Режиму действительно удалось создать систему дешевой еды, которая была беспрецедентной в истории Германии. Тот факт, что он также сопровождался огромным загрязнением, был лишь оборотной стороной той же медали. И если бы Восточная Германия не получила доступ к западным рынкам зерна в 1970-х годах, я почти уверен, что кризис загрязнения был бы не таким серьезным.Пример Восточной Германии показал, что у промышленной продовольственной системы есть реальные экологические и экономические ограничения, особенно если она ограничена автаркической (самодостаточной) экономикой. Доступ к западному капитализму — вот что сделало Восточную Германию более похожей на Запад. Восточные немцы могли производить дешевую свинину, как Запад, и загрязненную, как Запад.

Какой урок нужно усвоить?

Для меня настоящий урок состоит в том, что промышленное земледелие, будь то в капиталистических или коммунистических странах, основано на системе дешевых и изобильных ресурсов — зерна, энергии, рабочей силы.«Дешевизна», как утверждали Джейсон Мур и Радж Патель в своей работе « История мира в семи дешевых вещах», — это иллюзия. Он покрывает высокую стоимость обращения с этими вещами как дешевыми — для окружающей среды, для людей или животных, для планеты. Дело ГДР отдернуло занавес этой лжи. Он показал, что дешевая еда на самом деле невероятно дорогая.

Подробнее На уроке истории используются подкасты для изучения канала Эри.
Студенты класса профессора Томаса Флейшмана не написали в конце урока исследовательскую работу об экологической истории канала Эри.Вместо этого они выпустили серию подкастов, и Флейшман уже планирует второй сезон. Взгляд на городскую историю как на борьбу за космос, власть
Чикаго и Дели. Рим и Рочестер. Студенты 100-уровневого курса «Город: оспариваемые пространства» совершают виртуальный тур по ним, размышляя над всеобъемлющим вопросом: можно ли изменить жизнь людей, изменив дизайн городских пространств? Академическое понимание ненависти
Три исследователя из Рочестера садятся для академической беседы о ненависти и нетерпимости, обсуждая реакции на недавние случаи ненависти, важные уроки истории и психологию стереотипов и нетерпимости.

Теги: Искусство и наука, Департамент истории, Томас Флейшман

Категория : Общество и культура

Обзорная станция «Томас и друзья»: S13, эпизод. 8: Томас и свиньи

ЭТО ИСКЛЮЧАЕТСЯ МОИМ СОБСТВЕННЫМ МНЕНИЕМ, А НЕ ОТ БАЗЫ ФАНАТОВ THOMAS & FRIENDS

Томас и свиньи

Автор Аллан Плендерлейт

Режиссер Грег Тирнан

Продюсер Николь Стинн

Дата выхода в эфир (Великобритания):

3/2/10

Участок:

Фермер Троттер просит Томаса собрать немного соломы для поросят, которые скоро родятся.Но по пути Томас видит другие вещи, которые, по его мнению, понравятся поросятам, поэтому он собирает молоко у Перси, яблоки у Джеймса и каштаны у детей, полностью заполняя его платформу.

ПРО:

— Поросята выглядят так очаровательно в этом эпизоде ​​

— Мне нравится, как животные двигаются с помощью CGI-анимации, делает их более реалистичными

Минусы:

— Томас должен хотя бы знать, чего еще хотят поросята.

— Когда Перси разносит молоко, что с танкерами?

— Сюжет похож на «Лев Содора».

— Команда Томаса и фермер МакКолл должны хотя бы сказать Томасу, чего еще хотят поросята.

На этот эпизод невинно смотреть, если не считать того, как сюжет написан в духе более раннего эпизода, « Лев Содора ». Томас думает, что хотел бы X, а затем Strike 1, поиск двигателя Y, а затем Strike 2, поиск двигателя Z, Strike 3, делает ошибку, чувствует себя ужасно, а затем исправляет.То, что повторяется с 9 сезона. Но в этом эпизоде ​​мне нравятся две вещи. Во-первых, то, как поросята в этом эпизоде ​​выглядели милыми и очаровательными, а также то, как свиньи и другие животные двигаются в серии компьютерной графики, делает их более реалистичными, поэтому заслуга студии Nitrogen.

Однако этот эпизод кажется невинным, но есть недостатки, и, что ж, эпизод не является любимым.

Рейтинг: 2/5

Ресторан Four Mile Pig откроет новую концепцию в Александрии

Роберт Виокс, владелец популярного барбекю For Mile Pig в Александрии, в следующем месяце запускает совершенно новый концептуальный грузовик с едой Four Mile Melt.

Робин Джи Два слова, от которых у вас слюнки текут: плавленый сыр! Это концепция, лежащая в основе нового грузовика с едой, который прибудет в Александрию в апреле.

Роберт Виокс , владелец популярного барбекю-ресторана Four Mile Pig, в следующем месяце запускает новую концепцию, Four Mile Melt, грузовик с едой, в котором будут представлены жареные сэндвичи с сыром, котлеты, чизбургеры и многое другое.

Виокс обернет свой бывший грузовик, посвященный барбекю, новым брендом Four Mile Melt и будет припаркован на участке на углу Поплар-Ридж и США 27, на том же участке, что и All Season’s Car Wash.

Он планирует завершить упаковку грузовика и подготовить его к работе 28 марта с мягким открытием в третью неделю апреля и торжественным открытием вскоре после этого.

Four Mile Pig: быстрый переход от грузовика к кирпичному и минометному

Viox открыл барбекю Four Mile Pig как грузовик с едой вскоре после ухода с должности вице-президента по продуктам и напиткам в Jack’s Casino весной 2019 года. заключил сделку с Alexandria Brewing Company, и это место стало его домом в течение первых двух лет его работы.

Бизнес рос, и дела шли очень хорошо, когда разразилась пандемия. Как и почти все заведения общественного питания того времени, Four Mile Pig сильно пострадал. Alexandria Brewing была вынуждена закрыть общественное пространство. Виоксу пришлось быстро переключить передачи.

«Это именно то, что мы сделали. Нам пришлось быстро покинуть пивоварню, потому что бар был закрыт … У меня были эти инвестиции, этот бизнес, и поэтому я перестроил прямо по дороге, в нескольких футах от этого места. Мы сейчас прямо напротив Александрийской средней школы и прямо через дорогу от пожарной части.У нас есть основное место ».

Выйдя из своей зоны комфорта на пивоварне и переехав на новое место в то время, когда не было ясно, что может произойти, Виоксу пришлось проявить творческий подход. Он реконструировал здание. , который когда-то был автосалоном, и добавил проезжающее окно. Проезд был спасительным. В течение первых четырех месяцев работа велась только через окно. С тех пор он постепенно добавил места внутри, насколько позволяют ограничения безопасности.

Этот шаг фактически вывел Four Mile Pig на новый уровень.

«С тех пор, как мы переехали, наш бизнес стремительно вырос, более чем вдвое по сравнению с тем, что было в первые два года. Бренд продолжает преуспевать. Мы были признаны лучшим барбекю в Северном Кентукки журналом Northern Kentucky Magazine … но я Я хочу развивать бизнес. Моя цель — получать доход до миллиона долларов в год, и сейчас я примерно на две трети от этого пути », — сказал он.

Он сказал, что понял, что для достижения своей цели ему потребуется нечто большее. Он решил использовать свой самый ранний актив — фургон с едой.

40 лет в бизнесе! Домостроение, пристройка помещений, строительство террасы, кровля, строительные работы, бетон, покраска. (513) 205-4020

Развитие бизнеса: Four Mile Melt

Продовольственный грузовик Four Mile Melt в конце марта будет украшен забавной фирменной графикой. открытие ожидается на третьей неделе апреля.

Прямо сейчас Viox сдает в аренду собственность для своей новой концепции Four Mile Melt. В отличие от большинства фургонов с едой, операция не будет пешей. Чтобы максимально обезопасить вещи, клиенты будут подъезжать к окну грузовика, размещать заказ и парковаться в стороне на несколько минут, чтобы дождаться своей еды, приготовленной из свежих продуктов. «Это займет всего четыре или пять минут, в зависимости от заказа», — сказал он.

Место, которое у него есть на участке, видно с шоссе, и у него достаточно места для клиентов, которые могут подъехать и припарковаться в ожидании своего заказа.Ясно, что Виокс хорошо проводит время, планируя свое новое меню. Шашлыка не будет, а сыр потечет.

«Меню начинается с детского сыра на гриле. Это восхитительный сыр на гриле, на котором нет корочки. Когда я рос, мне не нравилась корочка на моем хлебе … Тогда у нас есть потрясающий сыр на гриле. бутерброды, которые подходят для родителей и людей моего возраста.У нас также есть бутерброды с куриной грудкой в ​​панировке … один из буйволиного мяса и один люкс с листьями салата, помидорами, сыром на выбор и так далее.

Он отметил: «Я думаю, что нашим самым популярным блюдом будут наши котлетки-бургеры … У нас есть ваша традиционная треть фунта бургера с черным ангусом, швейцарским сыром и обжаренным луком на мраморной ржаной булочке … а затем у нас будет наш супер-люкс чизбургер … «

Цены останутся доступными, сказал он.» Мы хотим быть прямо в диапазоне цен Wendy’s «, — добавил он.

Для Viox , мечта сбылась

«Когда я начал это, я хотел иметь собственный бизнес, и с тех пор я работал каждый день.Я работаю семь дней в неделю, но мне это очень нравится. Я не стану богатым, но мы можем оплачивать все наши счета, зарабатывая пару долларов, и мы делаем себе имя », — сказал Виокс.

« Я работал на людей 40 лет и хотел быть самим собой. Я хотел заниматься своим делом. У меня много энергии и большого энтузиазма по поводу бизнеса. Я собираюсь проработать еще 10 лет и получать удовольствие, пока работаю ».

Снова наблюдайте за грузовиком Four Mile Melt в третью неделю апреля на углу Тополь Ридж и США 27.

Вам нравится эта история? Пожалуйста, рассмотрите возможность небольшого пожертвования, чтобы помочь финансировать наш контент. Мы полагаемся исключительно на поддержку наших рекламных партнеров, предоставляющих наш контент бесплатно. Любая сумма помогает. Нажмите здесь, чтобы сделать пожертвование!

.